Кто поставил Горбачева?

Как мы помним, в «Медицинском заключении о болезни и причинах смерти Андропова Юрия Владимировича» сказано:«… в конце января 1984 г. состояние ухудшилось в связи с нарастанием дистрофических изменений во внутренних органах и прогрессирующей гипотонии»[1918].

«Все его помощники, – вспоминал сын Ю.В. Андропова, – с которыми довелось общаться, подчеркивали, что он был дееспособным практически до самого последнего дня – сознание ему отказало, наверное, за неделю до смерти»[1919], т. е. около 2 февраля.

Причем если Д.А Волкогонов писал, что «последние несколько дней до кончины Андропов не приходил в сознание»[1920], то из воспоминаний Е.И. Чазова явствует, что это было не так: «В конце января 1984 года, – пишет он, – из-за нарастающей интоксикации у Андропова стали появляться периоды выпадения сознания»[1921].

Это значит, что в последнюю неделю Юрий Владимирович находился не в коме, а периодически терял сознание.

«Ю. Андропов, – пишет Е.И. Чазов, – медленно угасал. Мне было больно смотреть на него, лежащего на специальном беспролежневом матрасе, малоподвижного, с потухшим взглядом и бледно-желтым цветом лица больного, у которого не работают почки. Он все меньше и меньше реагировал на окружающее, часто бывал в забытьи», он «умирал у нас на руках, и мы были бессильны что-нибудь сделать для его спасения».

В этих условиях вопрос о том, кто заменит Ю. В. Андропова на посту руководителя государства, стал приобретать практическое значение.

М.С. Горбачев утверждает, что Ю.В. Андропов хотел видеть на этом посту его[1922]. Этой же версии придерживается Е.И. Чазов[1923]. М. С. Горбачева на посту генсека видели многие сотрудники аппарата ЦК КПСС[1924]. Сам он, по всей видимости, тогда понимал, что это нереально. Поэтому пытался подвигнуть на участие в борьбе за «престол» Д.Ф. Устинова. Но тот это предложение отклонил[1925].

Имеются сведения, что на роль преемника умершего генсека претендовали два человека: А.А.Громыко и К.У. Черненко. «В ожидании кончины Андропова, – пишет В.М. Фалин, – Громыко нацелился на пост Генерального секретаря»[1926].

Предварительно данный вопрос был решен «четверкой, в которую вошли A.A. Громыко, H.A. Тихонов, Д.Ф. Устинов и К.У. Черненко. «Разговор в «узком кругу», – пишет М.С. Горбачев, – происходил в кабинете одного из заместителей заведующего общим отделом ЦК»[1927].

О том, что подобная встреча действительно имела место, Е.И. Чазов слышал от Д.Ф. Устинова после смерти Ю.В. Андропова: «Знаешь, Евгений, – заявил он без всякого вступления, – Генеральным секретарем ЦК будет Черненко. Мы встретились вчетвером – я, Тихонов, Громыко и Черненко. Когда началось обсуждение сложившегося положения, я почувствовал, что на это место претендует Громыко, которого мог поддержать Тихонов…Видя такую ситуацию, я предложил кандидатуру Черненко, и все со мной согласились» [1928].

О том, что кандидатуру К.У. Черненко выдвинул Д.Ф. Устинов, а поддержал H.A. Тихонов, пишет и О. А. Захаров[1929].

М.С. Горбачев со ссылкой на одного из своих сотрудников, который называл источником информации известного советского дипломата Г. М. Корниенко, а тот – A.A. Громыко, утверждает, что эта встреча состоялась «сразу же после смерти Андропова»[1930].

Однако вот что мы узнаем из воспоминаний Е.И. Чазова. Рассказав о своих откровениях с Д.Ф. Устиновым и В.М. Чебриковым по поводу состояния Ю. В. Андропова, Евгений Иванович пишет: «После один (Д.Ф. Устинов. – АО.) предлагает на пост Генерального секретаря больного Черненко, а второй (В.М. Чебриков. – АО.), чтобы подчеркнуть преемственность, приводит его к умирающему Андропову»[1931].

Получается, что вопрос о передаче власти К.У. Черненко был решен в узком кругу при живом Ю.В. Андропове.

Когда сразу же после его смерти М.С. Горбачев предложил Д.Ф. Устинову стать генсеком, тот сказал: «Пусть тянет Черненко»[1932]. Это служит косвенным свидетельством того, что вопрос о преемнике Ю.В. Андропова к этому времени в «узком кругу» уже был решен.

«Мне трудно забыть эту сцену, – пишет главный кремлевский врач, – Чебриков, видимо, для того чтобы подчеркнуть свою лояльность, позвонил Черненко и то ли рекомендовал, то ли попросил навестить Андропова. Страшно было смотреть на бледного, с тяжелой одышкой Черненко, стоявшего у изголовья большой специальной (с подогревом) кровати, на которой лежал без сознания страшно изменившийся за время болезни его политический противник. Зачем нужен был этот жест? Чтобы на следующий день на секретариате ЦК Черненко мог сказать, что он навестил умирающего Андропова»[1933].