Кто поверит эху? Часть 1. Возвращение

Ворота распахнулись в тот же миг. Открывший их человек поклонился; выглядел он озадаченным, но в себе уверенным.

– Господа, чем обязан?

– Мы ищем разбойников. Кто вы такие?

– Переселенцы из провинции Сима. Живем теперь здесь, – несмотря на форму стражников, молодой мужчина смотрел на них, явно испытывая сомнения. Лиани показал медную пластину с отчеканенным знаком – символ своих полномочий.

– Простите нас за вторжение и позвольте осмотреть дом.

– Сделайте милость, – сказал хозяин с видимой неохотой. – Может, отдохнете у нас?

– Это вряд ли…

Всадники спешились.

– Посмотрите там, – кивнул Лиани двоим спутникам на двор, а с оставшимися двумя вошел в дом. Навстречу им поспешила хозяйка, растерянно улыбаясь, поправляя прядки на висках и подвески над ними.

Первый спутник остался у двери. Второй стражник, повыше, с лицом грубоватым, вошел, осмотрел комнату, провел рукой по занавескам, на которых алели вышитые пионы, разрисованным узорным ставням, скатерти, висевшему на стене огромному вееру из тростника:

– Неплохо…

– Что вы здесь делаете?

– Мой муж получил разрешение… – волнуясь, проговорила молодая женщина. – Он починил этот старый дом…

– У него золотые руки – здесь были одни развалины еще месяц назад.

– Как раз тогда мы и переселились. Нам помогли родичи, теперь они покинули этот округ.

– На что вы живете? И сколько вас?

– Еще трое слуг, они в отлучке. Мы намерены заняться торговлей лекарствами…

– Бумага у вас есть?

– Конечно, – мужчина с поклоном передал лист. Почерк у писавшего был мелкий, уверенный, изощренные знаки вышли похожими на жуков. – Вот разрешения жить здесь, изготавливать снадобья и торговать.

– Не нравится мне это, – всмотревшись, отметил высокий стражник. – Командир, возьмем бумаги с собой.

– Но… – подала голос женщина. Она больше прежнего волновалась, сложив у груди руки с тонкими, фарфорово-хрупкими с виду пальцами.

– Если они в порядке, вернем через несколько дней. До тех пор никто вас не побеспокоит, – сказал Лиани. Затем стражники покинули дом.

Глава 3

– И черные блестящие крыши вдалеке – храм Тао-До, «Под защитой скал», – чуть нараспев говорила маленькая чернокосая девушка, устроившись на подушках внутри крытой повозки

– Прямо на склоне? Туда тяжело подняться, – вторая девушка рассмеялась, подняла голову и вновь вонзила иглу, склонилась над полотном: на нем змеями изгибались темно-зеленые стебли вьюнка, светлый стрелолист грозился проткнуть тонкую ткань. Дорога здесь была ровной, повозку почти не трясло.

– На скалах, – кивнула рассказчица. – Стоит и смотрит на реку Иэну. А знаешь ли, что про тот храм говорят? Жил каменщик, который как-то, работая на склоне ущелья, случайно столкнул глыбу на голову медведя. Тот дух испустил, только дух этот каменщика чуть не замучил, все приходил и ревел под окном. Наконец работник пообещал воздвигнуть храм в честь медведя, так и сделал, а сам стал в нем настоятелем. Говорят, на тропе, что ведет к воротам, есть обтесанный валун – вставший на дыбы медведь, и на плите перед ним оставляют сладости, – продолжила рассказчица, и рассмеялась. Платье ее переливалось всеми цветами радуги, гордо посаженная головка и вскинутый подбородок свидетельствовали о том, что прихоти девушки исполняются все до единой.

– Мне говорили: там, куда ты плывешь, горы выше, и храмы еще ближе к небу, – сказала вышивальщица. – А ты в это веришь?

– Я верю в себя и свою удачу. Подарила же она мне твое общество!

– Ох, Тайлин, ты… – вторая девушка тоже не удержалась от смеха.

– Я же нашла тебя в той глуши. В одиночку уже умерла бы с тоски с этими олухами. Какие здесь дикие места – холмы и кустарник, и так без конца! А ты бы чахла в гостинице на побережье, там и ниток нормальных-то негде достать.

…В руках вышивальщицы не игла, а тонкий лунный луч. Он сверкал, ныряя в полотно, будто в воду, и оставлял за собой след-стежок. Мастерица отдувала ото лба каштановую прядку и снова склонялась над вышивкой. Иногда девушка переставала работать и погружалась в раздумья, как лучше повести узор. В такие мгновения она напоминала куничку – любопытную, с шелковистой длинной шерсткой – замершую среди ветвей.

А Тайлин грызла орешки и щебетала, не уставая. Дорога была хорошей, повозка, в которой ехали, достаточно просторной для двоих, и устланной изнутри одеялами – и тепло ночами, и мягко.

Небольшая повозка, запряженная парой лошадок, катилась среди холмов, поросших мелколистным жестким кустарником в рост человека и травой по-весеннему сочного цвета. Спутники-мужчины негромко переговаривались, не мешая отдыху девушек. Трое домашних слуг, ехавших верхом, и возница, вот и вся свита.

– Поговори со мной, – велела Тайлин. – Нээле, не будь скучной.

– О чем же мне говорить? Я только о вышивке и могу. Но тебе вряд ли интересно, как выкладывать нитью узор, – улыбнулась вышивальщица.

– Вы и сказок у себя не рассказывали в мастерской? И песен не пели? И сплетен городских не перебирали? Вот уж не верю, женщины ведь, – Тайлин хитро прищурилась, но спутница не поддалась: