Кто правит миром

Наследство он оставил небольшое и запутанное. Мать Карла Долгорукова остаток жизни провела в тяжбах с родней мужа. А когда Карл поручиком вернулся с Семилетней войны, у него уже не было ни матери, ни состояния.

По обычаю, издревле укоренившемуся на Руси, Карл Долгоруков должен был пополнить многочисленную толпу бедных, но знатных сородичей, обретающихся при пяти-шести Долгоруковых, которые не потеряли положения при дворе и – что самое главное – остались богаты.

Но Карл Долгоруков не согласился на вторые роли в семействе, лишившемся первых ролей в государстве. Да, он остался без вотчин и имений, но у него было другое наследство. От матери – немецкая точность, аккуратность и стремление к порядку, от отца – феноменальная память, склонность к математике и тяготение к решению первопричинных вопросов. А от дальних римских императоров – непомерная гордость и презрение к людям.

Накануне переворота, который возвел на трон императрицу Екатерину II, Карл Долгоруков выиграл сто тысяч в карты у Алексея Разумовского[78], тайного супруга только что отошедшей в иной мир императрицы Елизаветы Петровны. Разумовский был баснословно богат и известен своей страстью к картежной игре. Около него кормилась целая шайка шулеров.

Разумовский играл всегда в подпитии, проиграв, злился, бил партнеров картами по щекам и выгонял из дома. Но на следующий день, придя в полную трезвость, отдавал все, что проиграл. При нем состоял особо доверенный дворовый лакей, который записывал суммы проигрыша. Его давно подкупили виртуозы игроцкого сообщества и он в несколько раз завышал проигрыши барина.

Игроки брали с Разумовского тысяч по двадцать-тридцать за вечер. Они знали, что крупный проигрыш выводит его из себя и «доили» свою жертву понемногу, но зато постоянно. Увидев, что он проиграл сто тысяч, Разумовский сгреб своей ручищей со стола карты и хотел швырнуть их в лицо «немецкому» Долгорукову, но судьба и на этот раз оказалась милостива к царственному вдовцу – натолкнувшись на холодный взгляд поручика, вернувшегося с недавней войны с пруссаками, генерал-фельдмаршал, никогда в жизни не бывавший на полях сражений, мгновенно протрезвел и смущенно пробормотал, что Долгоруков может прийти завтра за своим выигрышем.

– Слушай, Разумовский, – презрительно, с расстановкой, ледяным голосом проговорил Долгоруков, не спуская с вельможи холодного взгляда серых глаз, из бездонной, прозрачной глубины которых выглянуло что-то неумолимо беспощадное, неотвратимое и наводящее ужас (это была смерть), – ты коли сел играть, потрудись заплатить проигрыш…

Граф Разумовский, достигший придворных и военных званий и более значительного счастья через приятность голоса и за не вызывающие сомнений мужские достоинства, вдруг почувствовал себя босым свинопасом с далекого хохляцкого хутора, которого окликнул строгий барин с нагайкой в руках. «К чести этого[79] первейшего вельможи времен Елизаветы, возведенного ею из ничтожества на верх счастья, богатством и почестями осыпанного, должно сказать, что он чуждался гордости и, не имея никакого образования, был одарен от природы умом основательным», и поэтому граф незамедлительно и собственноручно вручил Карлу Долгорукову проигранные деньги и в глубине души своей накрепко зарекся садиться с кем-либо за карточный стол, кроме своих всегдашних прихлебателей, – это небезопасно для кошелька, зато безопаснее для жизни.

3. ЧТО НЕ СЛУЧИТСЯ МЕЖДУ РОДСТВЕННИКАМИ

Однажды играли в карты[80]…

А. С. Пушкин.

Но так как зарок этот Разумовский дал в глубине души, о нем ничего не знали игроки, составлявшие игроцкое сообщество. Среди них оказался и второстепенный картежник, принадлежавший к роду Долгоруковых. Его и отправили к Карлу Долгорукову для разговора «до всех касающегося». Он на правах «все-таки родственника» и объяснил Карлу Долгорукову, как тому нужно вести себя по отношению к игроцкому сообществу, сколько кому положено выигрывать, как и с кем делиться.

Карл Долгоруков жил на съемной квартире, и в услужении держал всего двух человек – наемную кухарку и, доставшегося ему от отца, дворового слугу Прокопия. Прокопий был человеком своеобразным. Он служил еще «покойному барину», часто беседовал с ним о закономерностях небесной механики и геометрии как таковой, побывал с барином в разных странах, много повидал. За огромный рост, непомерную силищу и отсутствие одного глаза его называли Циклопом.

Молодого барина Прокопий почитал за Бога. Он несколько лет провел с ним на войне, видел и знал его жестокость и силу. Любое слово барина он исполнял беспрекословно, и приказание кого-либо зарезать или задушить выполнил бы точно так же, как подавал по утрам чашку кофе.

Карл Долгоруков, выслушав незадачливого носителя такой же, как у него самого, фамилии, даже не удостоил его пощечины. Он позвал Прокопия и кухарку и приказал высечь сородича, что верные слуги тут же исполнили. Секла кухарка, Прокопий держал орущего посланника игроцкого сообщества.