Кто репрессировал в 30-х: Братья Берманы? Сталин? Или...

В это время следствие под надзором Николая Ежова продолжалось, и 4 апреля 1936 года было возбуждено «Дело вредителей Кузбассугля и кузнецкого отделения Томской железной дороги». Там «горела» команда Пятакова. В это время Сталин, правительство СССР приняло превентивные меры против потенциальных «польских шпионов» — в апреле 1936 года ими было принято решение о переселение из Украины и Белоруссии в Казахстан подозрительных поляков, — в результате этого 45 тысяч поляков и некоторое количество немцев были арестованы и выброшены на выживание на необжитых просторах Казахстана.

Вскоре выяснилось, что разветвленную систему Коминтерна троцкисты эффективно использовали для своих целей, в Коминтерне начались аресты, и Сталин прекратил финансирование Коминтерна, кроме «испанского сектора».

В конце апреля Ежов, имея от Сталина большие полномочия, не поставив в известность Г. Ягоду, арестовал бывшего заведующего секретариатом Зиновьева — Пикеля и начальника его охраны Дрейцера. «Именно после этих арестов Ягода начал "дергаться" и на протоколах допросов этих лиц его рукой написано: "чепуха", "ерунда", "не может быть", — отметил в своём исследовании К. Романенко. — В мае-июне были арестованы замнаркома земледелия И.И. Рейнгольд, сотрудник наркомата внешней торговли Э.С. Гольцман и политэмигранты из Германии Фриц-Давид, В.П. Ольберг, К.Б. Берман-Юрин, М.И. Лурье, Н.Л. Лурье. Примечательно, что почти все арестованные были евреи».

Вот именно в этот период относительно применимо утверждение израильского историка Я. Рабиновича: «Сталин упорно и последовательно очищал партийно-государственную машину от еврейского присутствия». Эта лукавая обобщенная простота Рабиновича понятна, — якобы Сталин устроил в 30-х «чистки», потому что был убежденным антисемитом в смысле — антиевреем. Вместо этой ложной фразы Рабиновича следует сказать — Сталин упорно и последовательно очищал партийно-государственную машину от троцкистов-заговорщиков. А то, что подавляющее большинство их оказывались евреями — это уже другая понятная закономерность. Каганович был евреем, однако, Сталин не очищал партийный аппарат от его присутствия. Но и в тот период, апеллируя к Западу, евреи солидарно подняли гвалт — в СССР Сталин стал бить евреев! В ответ на крики евреев за рубежом — «Наших бьют!», Радек в «Известиях» ответил: «Мы, коммунисты еврейского происхождения, гордимся своими правами в России. В Москве, Ленинграде, Минске ничто не ограничивает деятельность евреев».

Кстати, этот длящийся с 1923 года внутрипартийный раздрай некоторые лукавые идеологи используют для опровержения факта, — что октябрьская революция 1917 года не была еврейской; они обосновывают это тем, что у захвативших Россию евреев не было единства, был раздрай.

К 19 июня 1936 года Ягода и Вышинский подготовили список из 82 фамилий наиболее опасных троцкистов, кандидатов на расстрел. Можно с уверенностью отметить, что теперь старые ленинцы-троцкисты сильно жалели, что трижды не приняли прошения Сталина об отставке с поста генсека : 19 августа 1924 года (письмо на имя В.В. Куйбышева), 27 декабря 1926 года (заявление А.И. Рыкову) и 19 декабря 1927 года на пленуме ЦК РКП(б).

В этот период — 18 июня 1936 года умер писатель Максим Горький. Сталин очень переживал эту утрату и во время похорон не стеснялся слез и сам помогал нести гроб. Это событие «профессиональный» флагман антисталинистов Э. Радзинский комментирует однозначно — это коварный Сталин приказал убить М. Горького, и приводит к этому утверждению «непоколебимое», «бетонное» доказательство — Горький попросил известного французского поэта Луи Арагона приехать в СССР — и это, оказывается, есть бунт Горького против Сталина. И далее Радзинский шикарно развивает свою бурную лживую фантазию:

«Надо было делать выводы. Учитывая широкий план будущих процессов, он не мог не понимать опасности бунта Горького. А тот всё продолжал настойчиво звать Арагона. «Медведь» (Радзинский, ссылаясь на Р. Ролана, назвал Горького — медведь на привязи — Р.К.) более не слушался. Видимо, тогда Сталин и поручил Ягоде "тщательно оберегать" Горького и сделать всё возможное, чтобы враги не использовали писателя. Ягода сделал. Помог ему умереть».

Этот «ведущий» российский историк, вероятно, «интуитивно» чувствуя, что это "доказательство" с Арагоном выглядит весьма не убедительно, если не сказать — очень странно, решил подкрепить свой оригинальный вымысел другим "доказательством", — и как фокусник достал «политику» из ещё одного банального факта: «И ещё один посетитель прибыл к той же печальной дате — Андре Жид, известный французский писатель, друг СССР. Он был приглашен воспеть страну Советов. Но прежде всего он предполагал встретиться с Горьким. 18 июня Андре Жид приехал в Москву. Его первый вопрос был о здоровье Горького. Но тот умер именно 18 июня, как будто к приезду именитого посетителя, которому (увы) нельзя было приказать не встречаться с Горьким. Так «Ягодка» оставил Жида с носом и сохранил доброе имя классика пролетарской литературы».