Кто репрессировал в 30-х: Братья Берманы? Сталин? Или...

Не выдерживает никакой критики и популярное оправдание Сталина многими современными сталинистами, — что Сталин, якобы, в это время не обладал полнотой власти, был сильно зависим от еврейской элиты во главе с Л. Кагановичем, и был чуть ли не пешкой в чужих руках, афишей-прикрытием. По этому поводу могу доказать любому из этих лукавых хитрецов, что с момента лишения Бронштейна-Троцкого силы, огромной силы — Красной армии в начале 1925 года, Сталин обладал достаточно сильной властью, которая с каждым годом усиливалась. А в разгар коллективизации, гражданской войны с крестьянством его власть увеличилась, усилилась почти до абсолютной, диктаторской. В 1931 году академик В.И. Вернадский отметил в своем дневнике: «Мне кажется, с 1930 г. впервые в партийной среде осознали силу Сталина — он становится диктатором». Можно обоснованно считать, что с этого года Сталин обладал максимально возможной властью. И всё то, что пишет Ю. Жуков относительно Эйхе: «Подобное откровенное игнорирование права, презрение к существующей судебной системе, даже основанной на чрезвычайных законах, было присуще Роберту Индриковичу Эйхе издавна», — в ещё большей степени относится к Сталину и полностью зависящему от Сталина Политбюро. Ибо Сталин, бесспорно, обладал реально всей полнотой власти и особенно в этот период — когда все вокруг него дрожали от огромного страха, постоянно ожидая визг тормозов на улице и властный стук в двери.

Некоторые сталинисты, пытаясь изо всех своих интеллектуальных сил оправдать и обелить Сталина, комментируют эту ситуацию так, — что если бы Сталин отказал Эйхе и другим кровожадным коммунистам, то его бы они же, свои же — свергли бы, лишили бы власти, — это полная Чушь и Ложь, — заявляю это со всей уверенностью и убежденностью после многолетнего и тщательного изучения истории этого периода. Невозможно представить, чтобы кто-то, кивая пальчиком или размахивая кулаком по столу, угрожал бы Сталину снять его с поста, если он не выполнит требования некоторых руководителей среднего звена. И невозможно представить — чтобы кто-то из коммунистов с 1937 года, в случае отказа Сталина, — кулуарно замыслил и организовал заговор по свержению Сталина подобно троцкистам. Сталин в этот период был здоров, не стар, в расцвете физических и интеллектуальных сил, обладал абсолютной властью, и в этот период было невозможно то, что происходило вокруг Сталина в конце его жизни — в 1951-1953 годы.

Сталин решил на всякий случай опять нейтрализовать ненадежных крестьян, остатки недовольной крестьянской элиты и появившихся новых авторитетных лидеров среди них. Но. — Сталин сам виноват в этой проблеме, ибо, решив реализовать прожекты «гениального» еврейского идеолога и политтехнолога К. Маркса в «Принципах коммунизма», сам, по своей инициативе создал эту проблему крестьянам и себе; и теперь одна кровавая ошибка тянула за собой следующую кровавую историю, очередные тысячи жертв. А у первых секретарей различных уровней были ещё и дополнительные мотивы, опять же связанные с кровавым раскрестьяниванием, с коллективизацией, которые в процессе проведения этой коллективизации зверствовали, — Сталин далеко, в Москве, а они рядом с народом, и грядёт нововведение — выборы. И чтобы остаться у власти необходимо было «подчистить» подведомственную территорию, избирательный электорат, и шугануть очередной раз на всякий случай дабы не возомнили, не подняли голов, не вздумали, не вякали и т.д. А Сталин этого не понимал? — Конечно — понимал, и переживал за своих верных и старательных подчиненных, соратников, был с ними солидарен и старался им помочь.

В этой атмосфере выглядит полным издевательством выступление 7 июля 1937 года на четвертой сессии ЦИК СССР седьмого созыва Я.А. Яковлева: «Советская демократия не только не боится народа, не только не отделяет себя от народа, но обращается к массам трудящихся, предлагая выставлять своих кандидатов на заводах, фабриках, в колхозах и совхозах» (и т.п.).

И как предупреждение на всякий случай, чтобы не высовывались, там же и в этот же день прозвучала речь старого ленинца вице-президента Академии наук Украины Шлихтера: «Врагам народа удалось проникнуть на ответственейшие участки нашей работы. Мы не сумели разоблачить своевременно всех этих мерзавцев, японогерманских шпионов, диверсантов, троцкистов и прочую сволочь. Никакой пощады врагам народа!» И Шлихтер призвал не забывать об ученых — и в их среде старательно искать «врагов».