Кто сильней - боксёр или самбист? Часть 2

Сергей с Эмином не стремились к таким глобальным целям, а просто стали с двух сторон аккуратно расшатывать решётку. Законы физики никто не отменял, и на всякое действие со стороны арестантов было противодействие от стен и решётки, но все мы знаем, что: «вода камень точит». Два часа кропотливой работы и решётка поддалась. И вот металлическая преграда лежит себе смирно рядом с «макинтошем» на полу камеры, а друзья любуются полной луной в свободном проёме окна дрезденской гауптвахты.

Прапорщиков «поселили» на втором этаже каземата, по высоте стены камера беглецов оказалась примерно чуть выше третьего этажа советского панельного дома. Прыгать высоковато! Что делать? Беглецы изучили оставшиеся крюки в стенах от решётки и вновь вспомнили о своих брючных ремнях. Выручай прапорщицкая смекалка! Ремни были связаны между собой и закреплены к одному из «макинтошев». Деревянный настил немного сузили теми же уголками.

Этот переоборудованный «макинтош» вывесили наружу и закрепили за крюк в проёме. Если считать расстояние настила вместе с опущенными вниз ремнями, высота побега сократилась вдвое. Выше, конечно, по сравнению с танком, но прыгать уже можно. Первым попробовал более лёгкий Эмин, который аккуратно сполз вниз по «макинтошу», затем перебирая в руках ремни, свесился на уровне первого этажа гауптвахты, оттолкнулся от стены и прыгнул. Эксперимент повторил Серёга и друзья, как пишут в шпиёнских книжках: «растворились во мраке саксонской ночи…»

Старшего лейтенанта Скрипку разбудили, как он приказал, И офицер решил сам поднять друзей-арестантов пораньше, чтобы они смогли спокойно умыться и привести себя в порядок. Сержант караула открыл дверь камеры прапорщиков, пропустил вперёд и.о. начальника гауптвахты и хотел войти за ним следом, но упёрся в спину офицера...

Александр не вошёл в ступор и его не схватил кондратий. Нет! Старший лейтенант стоял, быстро анализировал пустую камеру, свободное от решётки окно и принимал единственно правильное решение. Ещё вчера вечером из-за молчаливых переглядов прапорщиков он интуитивно почувствовал, что сегодня что-то должно было пойти не так, как надо. Офицер не предполагал, что всё произойдёт так быстро. И вот на тебе — рывок! Саня быстро пробежал глазами по разобранной раме кровати, остаткам «макинтоша» и решётке на полу, обернулся к сержанту и приказал:

— Объявляй тревогу, побег из гауптвахты!

— Да ну нах! — сержант попытался протиснуться мимо офицера и заглянуть в камеру.

— Я сказал — тревога! Бегом марш!

Для ускорения Скрипка просто двинул локтем в грудину сержанта. Сапоги караульного застучали по металлической лестнице вниз. Старший лейтенант быстро приставил оставшийся «макинтош» к проёму окна, выглянул, затащил в камеру сооружение прапорщиков, отстегнул ремни, скрутил и засунул в карманы галифе. Как только и.о. начгуба успел вернуть и обратно закрепить остатки «макинтоша», прибежал заспанный начальник караула, старлей с отдельного противотанкового дивизиона. Александр высунулся из окна по пояс и сделал вид, что осматривает окрестности в поисках беглецов. Затем спрыгнул, отряхнулся, посмотрел на артиллериста и спокойно заявил:

— Пиздец! Ушли.

— Быть не может.

Начкар залез на подставку и для очистки совести тоже внимательно обозрел окрестности. От прапорщиков не осталось и следа... Старший лейтенант Скрипка вздохнул и сообщил собрату по несчастью:

— Пора докладывать, пойду коменданту позвоню.

Оба молодые офицеры хорошо понимали, что виноватыми сегодня окажутся оба. Вот только в какой степени каждый из них? Вот в чём вопрос! И.о. начгуба приказал закрыть камеру, забрал ключи, вернулся в кабинет, быстро вытер ремни прапорщиков от пыли и закинул в сейф. И только затем поднял трубку и приказал соединить его с домашним номером подполковника Кузнецова.

* * *

А в это время гвардии прапорщики Эльчиев и Толстиков отсыпались в немецкой электричке «Дрезден-Котбус», которая шла по направлению к немецко-польской границе. И если из ГСВГ бежали в основном на западном направлении, а гвардии рядовой Патрикеев рванул на север, в Западный Берлин; то наши друзья приняли политически верное решение — они двинули строго на восток. Натиск на Восток! (нем. Drang nach Osten!)

План земляков был прост как фуражка прапорщика: пересечь немецко-польскую границу на нашем пассажирском поезде «Дрезден-Брест», который шёл через Котбус, а затем попытаться тайно пробраться в Советский Союз через польско-советскую границу. А там уже — как бог даст или аллах подскажет. Эмин с Сергеем после исторического прыжка успели забежать в общагу, в свою комнату, в которой жили вместе ещё с двумя прапорщиками с танкового полка, родом из Украинской ССР. Пришлось поднять коллег по части и сообщить о побеге с гауптвахты:

— Хлопцы, подъём! Запрягай коней, мы с губы рванули.