Кто сильней - боксёр или самбист?

Выдвинулись на эту спецоперацию вечером вчетвером: Карпович, Тимур и два механика. Карпуха был парнем веселым и очень словоохотливым. Всю дорогу без умолку рассказывал, как нам круто повезло со службой по сравнению с пехотой. До сада добрались уже в сумерках, яблок было мало, так как основной урожай был собран работниками немецкого кооператива. Рассредоточились и приступили к выполнению операции «Урожай-1984». С трудом набрали три рюкзака и отправились назад. Совсем стемнело. Погода резко испортилась, и пополз густой туман. Боевой командир группы заявил:

— Непогода на немецкой земле только закаляет советского солдата!

Бойцы верили в своего предводителя и шли за ним бодро и весело. След в след. Теперь Карпуха, опять не умолкая, рассказывал молодым солдатам, как он в пионерские годы совершал полевые выходы но местам боевой славы белорусских партизан. Шли долго, добыча потяжелела. Карпович, болтая, постоянно оглядывался, сбивал темп ходьбы и в итоге потерял нашу тропу на стрельбище. А эту тропу годами протаптывала славная пехота. Остановились посреди поля, и Володя с видом охотника-следопыта заявил, что по времени ходьбы мы уже должны быть на стрельбище, и раз мы не пересекли шоссе, дорога где-то рядом. И надо просто внимательно слушать шум проезжающих машин. Все отдышались и стали внимательно слушать. Похолодало. А в ответ — тишина! И вдруг раздался сигнал клаксона! Все обрадовались, похватали свою добычу и быстро пошли на звук. Карпович первым разглядел в тумане огни, но их было подозрительно много. В итоге небольшой летучий отряд вышел прямиком к отдельному танковому батальону, сделав нехилый крюк с яблоками за спиной примерно в три километра. От батальона Карп шёл уже молча. Дома один рюкзак был тут же съеден, а из двух других яблоки были аккуратно завёрнуты в газеты «Красная Звезда» и сложены на чердаке. Но эти яблоки не дожили до Нового года, а были съедены подчистую в день Великой Октябрьской революции! Вот так Тимур единственный раз за всю службу сходил в немецкий сад за яблоками.

Больше всего Тимуру нравилось управлять мишенями на ночной стрельбе. Ночью было гораздо спокойней, так как всякого командования было поменьше, чем на дневных стрельбах. А если кто и был, то сидели в основном на центральной вышке. И операторы стрельбища оставались обычно одни с офицерами стреляющей роты, с которыми у них складывались в основном нормальные отношения. Особенно операторы Помсена дружили с разведротой, часто стоявшей полевым лагерем на стрельбище. И ещё желанными гостями на стрельбище были офицеры девятой роты, БМП которой стояли на качалках директрисы. Итоговая оценка роты по боевой подготовке во многом зависела и от работы операторов направления стрельбы. И потом, ночная стрельба — это было так красиво!

Хотя Тимур уже не стрелял сам, он очень любил наблюдать за слаженной работой операторов-наводчиков БМП. Особенно разведроты! Боевые машины проезжали по дорожкам метров сто, как в ночном поле начинали моргать, имитируя стрельбу, первые лёгкие мишени для стрельбы из ПКТ (пулемёт Калашникова танковый). Пулемёт давал короткие очереди трассирующими пулями, которые пронизывали темноту ночи красными стрелами и впивались в землю. Некоторые мишени падали и гасли с первых же выстрелов. На пульт управления приходила информация о попадании. А оставшиеся мишени продолжали мигать в ночи. БМП шли медленно, тяжело переваливая через ямы, раздавались ещё пулемётные очереди. Мимо! Тогда мишень падала сама, согласно заданной программе. Ведущий офицер по рации корректировал стрельбу своих операторов. Поднимались следующие два рубежа лёгких мишеней. С вышки были видны только задние габаритные огни боевой машины. И тут программа запускала движущиеся мишени «танк». Это было красивое зрелище: освещённые большие мишени, похожие на белые паруса, плавно плыли от красных габаритных огней БМП в темноту ночного леса. У каждого оператора-наводчика, согласно заданию, было по три выстрела. Тяжелые мишени «танк» под стрельбу инертными снарядами были сделаны из брусьев и перетянуты специальной плотной бумагой. Боевые машины стреляли с коротких остановок. Было хорошо видно, как снаряды или поражают насквозь бумагу мишени, или пролетают мимо. Тимур, глядя на стрельбу, постоянно думал об одном и том же: «Хоть бы снаряд не попал в ведущие перекладины мишени!» В таких случаях мишень на полном ходу заваливалась набок под колёса тележки, которая тут же сходила с рельсов. Рвались все кабели. Короткое замыкание! Это означало — работа операторам до утра. В основном обходилось. БМП доезжали до контрольного рубежа, о чём опять оповещал пульт управления. Офицер, выслушав по рации доклады операторов-наводчиков об окончании стрельбы и проверки оружия, давал приказ механикам на возвращение машин к исходному рубежу. И так заезд за заездом...

* * *