Кто сильней - боксёр или самбист?

А Тимур в растерянности после пирожка, бутерброда и кофе продолжил очень тщательно мыть пол на кухне и думать, думать, думать. Что молодого парня ждало на гражданке? Естественно, мама с папой и младший брат. Цех Челябинского тракторного завода или шахта «Комсомольская». Родной шахтёрский посёлок с друзьями детства, с которыми чуть не угодил под уголовную статью перед самым призывом? А здесь служба, к которой он, в общем-то, уже привык и показал себя не с худшей стороны. И возможно уже весной он станет прапорщиком, будет пить кофе с бутербродами, да и вдобавок стрелять с БМП-2. И самое главное — Германия! Саксония!

Тридцать первого января рядовому Кантемирову стукнуло ровно двадцать лет и уже ранней весной Тимур начал всерьёз задумываться о сверхсрочной службе. Второе предложение прозвучало уже от самого начальника стрельбища, прапорщика Быкова, который готовился к замене в Союз. На директрисе БМП часто стреляли боевыми кумулятивными снарядами по мишеням «Танк», установленных только «на вкоп». То есть мишени, сколоченные из обыкновенных жердин, просто вставлялись в вырытые колодцы. А затем солдаты стреляющей роты укрепляли «Танки›› чем попало: камнями или обрезками труб. Подсветку для ночной боевой стрельбы устанавливали подальше. И после каждого меткого заезда уходило очень много времени на смену разбитых мишеней. Молодой оператор директрисы Кантемиров подал идею: вкопать обрезки широких труб глубже в земляные колодцы, а «ноги» мишени делать длиннее. И привозить разом все мишени про запас и складировать неподалёку. Во время стрельбы оставалось только вытащить остатки разбитой мишени и вставить быстро новый «Танк». Правда, пришлось работать с недовольными черпаками всё воскресенье, устанавливая это рацпредложение. Зато потом у пехоты появилось гораздо больше времени на стрельбы, особенно ночью.

Прапорщик Быков передал устную благодарность от майора Тасоева и предложил подумать о дальнейшей службе в ГСВГ. Начальник стрельбища ещё раз подтвердил рядовому, что солдаты, отслужившие один год и имеющие средне-техническое образование по профилю выбранной сверхсрочной службы, могут получить звание прапорщика без учёбы в специальной школе. Рядовой Кантемиров, выбрав удобный момент отличного расположения духа гвардии майора Тасоева, лично обратился к заместителю командира полка по огневой со своей просьбой о дальнейшей сверхсрочной службе. Чем ещё больше добавил настроения майору, который активно поддержал решение оператора директрисы БМП и, не откладывая дело в долгий ящик, забрал солдата с собой в полк. Тимур получил список необходимых документов для оформления сверхсрочной службы и тут же отправил письмо родителям. Отец с младшим братом обрадовались такому известию, а вот мама очень разволновалась за Тимура и просила ещё раз подумать и всё взвесить. Но, Тимур сам уже принял первое в его жизни волевое решение, которое полностью изменит его судьбу и всю дальнейшую жизнь.

И в один прекрасный весенний день на стрельбище Помсен приехал заместитель командира мотострелкового полка гвардии майор Тасоев, который зачитал перед строем полигонной команды приказ о присвоении рядовому Кантемирову, только что новоиспечённому Черпаку, звания гвардии прапорщик. И торжественно вручил комплект формы и погоны. Вот такой был стремительный взлёт воинской карьеры у нашего героя — после года срочной службы из рядового и сразу в прапорщики. Через час Тимур вышел в новой форме из отдельного офицерского домика и просто сказал: «Строиться, полигонная команда». У солдат и сержантов полигонной команды, операторов различных направлений стрельбы и механиков-водителей учебных машин был железный стимул для безупречного несения службы на стрельбище — перевод в мотострелковый полк. И это передвижение по службе было во власти начальника стрельбища. То, бишь, прапорщика Кантемирова!

С Тимуром продолжали служить ещё солдаты его периода — «черпаки» и старше на один период — «деды». Все прекрасно понимали: «Что такое хорошо, и что такое плохо!», так как после стрельбища Помсен служить в пехоте никто не хотел. Молодой прапорщик заключил с Дедами «Пакт о ненападении», то есть он с пониманием относится к их сроку службы, а старослужащие во всём поддерживают молодого прапорщика. А с солдатами своего периода Тимур договорился просто, сказал только: «Не борзеть!». Прапорщик Кантемиров считал, что эти два периода были исключением для обычных взаимоотношений в армии прапорщика с солдатами, так как он вместе с ними полгода переносил все «тяготы и лишения солдатской службы». А после демобилизации солдат своего периода вся служба на стрельбище Помсен встала на своё обычное место.