Кто сильней - боксёр или самбист?

Саксонская девушка Франка была чётко проинструктирована опытными Симоной с подружками о тактике и стратегии охмурения этих наивных и доверчивых русских. В отличии от простых немецких парней у русских всё сложно! Чтобы затащить русского в постель или на сеновал, надо вначале с ним выпить водки, затем потанцевать несколько танцев. И только потом, после долгих, жарких объятий и поцелуев, надо обязательно признаться ему в любви: «Я тебья лублу» и быстро, пока русский не успел опомниться, тащить его на место соития. И даже в ходе секса, в перерывах надо обязательно поговорить со своим кавалером о жизни. Даже, если ты и он не понимаете друг-друга, поговорить надо обязательно. Ты только слушай и кивай головой, говорить будет русский.

Франка, конечно, была удивлена такой сложной процедурой начала большой любви с этими непростыми русскими. С немецкими парнями было бы всё намного проще. Но, саксоночка уже твёрдо решила потерять свою девственность именно с русским и уже выбрала для этой жизненно важной цели самого молодого паренька по имени Тимур. И потом, Франке очень хотелось матрёшку. Первая часть программы охмурения Тимура была выполнена. Франка занималась в школе спортивными танцами и немного измотала своего кавалера. Молодые люди уселись за стол и утолили жажду пивом. Немочка приступила ко второй части своего балета, пододвинулась к русскому вплотную, хозяйственно положила его ладонь на свою незащищённую грудь и впилась в губы русского долгим поцелуем.

Советский прапорщик уже догадался, что он впервые в своей жизни снял немку. Но, Тимур не знал, что делать дальше и куда её вести. Не на полигон же, в свой прапорщицкий домик? Или в солдатскую баню? Франка оторвалась от Тимура, заботливо пододвинула ему бокал пива, сама сделала приличный глоток и снова потянулась к русскому. Ей же сказали, что объятия и поцелуи у русских должны быть долгими и жаркими. Не как у немцев! Вот тут все мысли советского молодого человека разом скакнули куда-то вниз, он обхватил обеими руками упругое девичье тело и плотно прижал к себе.

Поэтому ни Франка, ни Тимур из-за своей юношеской страсти и из-за гремящего на весь зал хеви-металла не услышали тревожных криков вначале на немецком и потом на русском: «Komendatur!» и «Комендатура!». Что, впрочем, означало одно и то же — «Атас!» Прапорщик был так увлечён своей немецкой подружкой, что даже не почувствовал пару резких хлопков по спине от вскочивших со стола товарищей. Тащить с собой эту сладкую парочку товарищам было уже некогда. На входе в зал собственной персоной появился комендант дрезденского гарнизона, майор Кузнецов. Стол русских стоял стратегически правильно — у запасного выхода в поле. При первых же сигналах от немецкой молодёжи о прибытии УАЗа коменданта бармен Генрих быстро своим ключом распахнул спасительную дверь. Холостяки гарнизона все как один, кроме прапорщика Кантемирова, ломанулись на свежий воздух, в чистое вспаханное поле. Опыт не пропьёшь! Урожай уже был собран, пашни вспаханы и сегодня в этом зале отмечался праздник благодарения. Больше повезло тем, кто был обут в кроссовки. В туфлях бегать по пашне было не совсем привычно в отличии от сапог.

Когда прапорщик Кантемиров наконец-то оторвался от своей подружки, перед ним уже стоял майор Кузнецов. Комендант служил в Германии первые месяцы и пока ещё не мог с первого взгляда отличить русского от немца. Майора смутила причёска прапорщика. Кантемиров просто не успел постричься перед дискотекой. А так как прапорщика постоянно постригал механической машинкой его же солдат полигонной команды, то сегодня голова Тимура мало, чем отличалась от причёсок деревенских парней. И опять же, своего русского парня спасла немецкая девушка. Франка поняла, что этот нехороший комендант прямо сейчас может легко отнять у неё Тимура, и не видать ей сегодняшней дефлорации и, тем более, матрёшки. А она так старалась! Немка с возмущением глянула на советского майора и задала конкретный вопрос:

— Was ist hier los? (нем. — Что здесь происходит?)

Конечно, прапорщик Кантемиров моментально протрезвел, был очень напуган, и только смог покачать головой, мол: «Ну, что за нах такой здесь происходит?» Майор ещё раз быстро окинул взглядом прапорщика — куртка «Боксер», простая рубашка. Джинсов и самое главное, белых кроссовок «Адидас» не было видно из-за стола. Только русский мог догадаться прийти на деревенскую дискотеку в белых кроссовках. Но, ни советский прапорщик, ни советский майор ещё не были обучены таким тонкостям саксонской моды. Комендант махнул рукой на эту странную пару и выбежал в открытую дверь. Прапорщик выдохнул, посмотрел на Франку, заметил рядом на столе дупелёк водки, опрокинул и затем вдогонку осушил бокал пива своей подружки. Молодые люди переглянулись. Франка собралась было уже тащить Тимура к себе домой, но советский прапорщик не мог вот так просто оставить своих боевых друзей в беде и повёл свою подружку к запасному выходу гаштета.