Кто служил в армии, в цирке не смеётся

Вот это было самое трудное. Прошедшие целинные полгода прошли в довольно напряжённом ритме, где я должен был постоянно крутится, обеспечивая свой взвод питанием, вещевым имуществом, заниматься помывкой личного состава, обеспечивать порядок и дисциплину внутри взвода. Если первые четыре месяца в жизни взвода активно участвовал командир взвода, то последние два месяца Боря Мусин сломался и мне досталось в этом плане по полной… И вот я остался один. Никуда не надо спешить, не надо постоянно решать проблемы, сваливающиеся на меня со всех сторон, кому-то что-то приказывать, кого-то давить и требовать… И в первые два дня убедился как это тяжело — быть одному и ничего не делать. С деньгами был напряг и их даже если сильно экономить хватит дней на пять, а справку ожидаю только через семь — десять дней. За два дня полностью обошёл весь город, со всеми переулками и окраинами, и теперь мог даже с закрытыми глазами пройти в любой конец. Третий день посвятил Брестской крепости, которую тоже облазил со всех сторон… И всё. Я не знал, что мне теперь делать — Куда идти? Что смотреть, что делать, чтобы убить время?

День складывался следующим образом. Так как денег у меня было мало и не хватало на гостиницу, то спал на вокзале в воинском зале. Утром приходилось просыпаться рано, часов в шесть и я начинал болтаться по окрестностям вокзала, чтобы убить время до завтрака. В восемь часов открывалась железнодорожная столовая. Кстати самая лучшая столовая из всех, какие я знал в Союзе. Кормили там сытно, вкусно, практически домашней едой и очень дёшево. После завтрака приходилось ещё два часа болтаться по улицам Бреста в ожидании открытия бани. Здесь я основательно и не спеша мылся, брился, стирался и приводил себя в порядок. Ещё час и можно было идти обедать в столовую. В обед в столовой открывался буфет, где продавалось пиво и я позволял себе две кружки холодного, хмельного напитка. Если по-честному, то пиво до недавнего времени я не любил. Ну, не нравилось оно мне. И в Германии, когда с ребятами ходил в гаштетт или ресторан — они пили, похваливая немецкое пиво, а я стопочку за стопочкой водку. В один из отпусков приехал в гости к бабушке и дедушке в Кострому. И дед, фронтовик, решил похвастаться внуком-прапорщиком перед такими же друзьями-фронтовиками. Пошли в баню на Пятницкой улице и после бани у ларька стали пить пиво, расспрашивая меня о службе в Германии. Это они пили, а я не смог даже половину кружки выпить. Ох дед и ругал меня потом:

— Что ты за офицер такой, даже кружку пива выпить не мог… Ты чуть не опозорил меня…

Ну… не мог я пить пиво, организм не принимал. Водку, коньяк — нормально, а пиво нет. Так было до недавнего времени. Полтора месяца назад к нам во взвод неожиданно из города приехал директор пивзавода и попросил у командира взвода пять машин ГАЗ-66 на три дня. Оказывается, по плану, он должен был развести произведённое пиво по отдалённым деревням, но туда из-за хреновой дороги могли пройти только такие автомобили, как ГАЗ-66 или ЗИЛ-157.

— Парни дайте мне машины, я развезу свою продукцию и выполню план. Тогда заводу, людям будет обеспечена хорошая премия. Бойцов буду сам кормить и через трое суток сам лично приведу их обратно. За это подпишу любые товарно-транспортные накладные для отчёта.

Мы с Борей Мусиным нерешительно переглянулись и, видя наше колебание, директор дожал нас:

— Ребята, ещё одно. Выпишу на вас обоих постоянный пропуск в заводскую столовую. Питаться будете бесплатно, в «греческом зале», куда выходят краны от пива. Пива там пейте сколько угодно, единственный момент — не выносить.

Это нас и доломало. На время уборочной компании в сельской местности вводился «сухой закон» и днём с огнём спиртное достать было невозможно. Сельчане, конечно, гнали втихую самогонку, но для себя и опасались нам её продавать. А выпить хотелось и частенько. Мы сразу же договорились с директором. Через три дня машины были возвращены в целости и сохранности и с двумя ящиками пива и бессрочными пропусками на завод. А на следующий день мы с командиром взвода поехали обедать в Камень на Оби в столовую пивзавода. Там нас уже ждали, провели в «греческий зал». Показали краны и обед растянулся у нас на два часа. Уезжали мы оттуда пьянущие. И так каждый день, в результате чего я распробовал вкус пива, причём ещё не разбавленного, поэтому с удовольствием пропускал пару кружек пива за обедом.

Время после обеда тянулось тягуче медленно и я просто зверел от безделья. В 21:00 шёл в кинотеатр на последний сеанс, чтобы вернувшись на вокзал в половине двенадцатого ночи, завалится спать до утра.

Так продолжаться просто не могло: я маялся от безделья и всё больше и больше тревожился от недостатка денег.

На четвёртый день, отобедав, я сидел за столиком, с сожалением приканчивая вторую кружку пива и размышляя, куда сейчас двинуть и что сделать, чтобы до вечера убить время. За мой столик, дружелюбно спросив разрешения, с кружкой пива присел молодой парень в гражданской одежде.

— Тебя как зовут? — Через минуту разглядывания меня спросил парень.