Кто служил в армии, в цирке не смеётся

Пауза затягивалась, было уже почти двенадцать часов, а никаких команд не поступало. С правого фланга огневой позиции неожиданно прибежал к нашему костру наблюдатель и сбивчиво доложил:

— Товарищ старший лейтенант, там…, там на поле, все батареи сворачиваются…

Мы вскочили на ноги и метнулись к первому орудию, откуда просматривалось всё поле. Действительно, батареи полка отбивались, но не так как будто на учениях получили команду «Отбой» и переместится. Все отбивались не спеша и явно сворачивались.

— Не понял? — Удивился Лёва. Я эту же мысль выразил более сочно и матерно.

Мы оба метнулись в ячейку и Лёва позвонил на КНП батареи. Трубку взял командир взвода управления лейтенант Денисенко.

— Витя, там что команда «Отбой» пошла? — Я прислонился ухом к трубке с другой стороны и услышал, — Да…

— А чего нам тогда не передаёте?

— Комбата срочно вызвали на КНП командира полка. Чего вызвали — не знаю. Вот сам сижу и жду, а рядом остальные отбиваются. Вроде бы конец учениям. Сейчас Чистяков придёт тогда что-нибудь и скажет…

Херня какая-то. Мы удивлённо посмотрели друг на друга. Никогда такого не было, чтобы полковые учения заканчивались без управления огнём с боевой стрельбой. Ну ладно, посмотрим, что будет дальше.

Через десять минут зазвонил телефон. Это был комбат:

— Лёва, к тебе полковая контрольная группа приехала?

— Нет, никого нет.

— Хорошо, сейчас подъедет…

— А что хоть случилось? Что все отбиваются, а нам команды нет?

— Да сам не знаю… Приехал минут сорок тому назад генерал Смирнов. Злой и раздражённый как чёрт. Всех на КНП полка оттрахал… Чего-то там орал, а потом вызвал меня. Я там как чмо стою, глазами моргаю, — в этом месте мы с Лёвой придушенно засмеялись. У Чистякова был периодический врождённый или просто нервный тик и иной раз, в самый неподходящий момент, особенно когда его ругали, он начинал моргать, а впечатление такое создавалось, как будто он заговорчески подмигивает, что ещё больше заводило ругающее начальство. — А он поспрашивал про батарею. Спросил про тебя. Ты где ему попался? Очень уж он агрессивно про тебя спросил…

— Да я никогда его в жизни не видел, — задумчиво произнёс Лёва, мысленно пробегая свою службу в первой танковой армии, — А что он спрашивал?

— Как обычно спрашивают. Как служит?

— Ну?

— Чего Ну? Нормально тебя все характеризовали.

— Короче, сказал лично проверит батарею. Да, там сейчас тебе ещё с других дивизионов снаряды подвезут. Так что готовься к стрельбе. Ты внешний вид проверил?

— Да, нормально в этом плане.

Лёва положил трубку на аппарат и озадаченно выругался по-армянски:

— Откуда он меня знает?

Через десять минут на огневой позиции остановил ГАЗ-66, из кабины которого вылез жизнерадостный начальник топослужбы полка и он же начальник полковой контрольной группы, а из кузова высыпали солдаты и сержанты с приборами.

— Здорово герои, — радостно завопил капитан Климкин, здороваясь с нами.

— Хорош подкалывать. Ты лучше скажи — Чего приехал? И что там у вас происходит?

— Что, что… Сексуальный день. Нас уже оттрахали, теперь будут вас. Мыло, полотенца, штаны ширинкой назад. Лично генерал будет…

— Коля, хорош тарахтеть. Ты конкретно скажи — Чего там у вас?

— Так я конкретно и говорю. Ждали, что генерал к нам подъедет в десять часов и начнётся. А его всё нет и нет. А тут в двенадцатом часу появляется злой, как собака, раздражённый. С ходу налетел на командира полка, а потом всех по очереди. Я от греха подальше с КНП смылся, а когда генерал немного утих, снова нарисовался там. Короче он говорит командиру. Ваш полк знаю. Управление огнём отстреляете не ниже на «Хорошо». А вот проверю вас на вшивость и проверю с боевой стрельбой только одну батарею. И по ней поставлю полку оценку. И спрашивает — В какой батарее служит старший лейтенант Геворгян? В девятой, товарищ генерал — отвечает командир. Вот её и готовьте и комбата ко мне. Вот так, Лёва. У тебя сейчас есть шанс стать командиром батареи…

— Или оказаться в заднице, — пробормотал озабоченно Геворгян.

— Может это твоя родня с Армении замутила протекцию? — Высказал я своё предположение.

— Не…, у меня все простые. Я же не Миша Григорян, у которого пол Армении шишкари…

В течение десяти минут подошли машины с дивизионов и мы разгрузили снаряды. Теперь у нас на огневой позиции было по восемь снарядов на орудие. Я послал солдата за Матвеевым и Юзбашевым, чтобы потом не забыть про них в суматохе. Через пять минут подскочил Матвеев и бодрым голосом доложил, что всё нормально. Подозрительным взглядом осмотрел его, пышущую здоровым румянцем лицо, явно не замёрзшего на посту, а только что отошедшего от костра. Вдалеке мелькнул Юзбашев и я, кивнув головой, принял доклад.

Доложили комбату, что ОП готова и замерли на своих местах.