Кто сражается с чудовищами. Как я двадцать лет выслеживал серийных убийц для ФБР

В конце июня 1981 года, за день до назначенной нам встречи с губернатором, состоялась встреча в прокуратуре. Кроме Ван Дайка, Макмиллен и меня на ней присутствовали доктор Джон Кокран из Службы судебной психологии государственной больницы штата Орегон, руководитель исправительной программы больницы Стивен Х. Дженсен, и психолог из Портленда доктор Питер Декурси, оценивавший состояние Сэмплса в 1975 году, сразу после совершения убийства. Мы обсудили план действий на предстоящий день, и я сказал Ван Дайку, что поскольку Сэмплс собирается строить свою аргументацию на «поствьетнамском стрессовом синдроме», то ее можно доказать или опровергнуть, исследовав армейские документы. У Ван Дайка были на руках эти документы, но он не заглядывал в свидетельство DD 214, в котором не было никаких указаний на получение награды за смелость и уж точно никаких сведений о «Бронзовой звезде». В отличие от меня прокуратура также не сделала никаких запросов в армию США и не поинтересовалась, действительно ли среди погибших в бою числились офицеры Хью Ханна и Рэнди Инграм. Сара Макмиллен спросила, могу ли я выяснить, находится ли Рэнди Инграм в живых, я ответил, что она должна сделать это официально, хотя я тоже могу попытаться, когда вернусь в Куантико.

На следующее утро мы отправились в капитолий штата на презентацию. Я выступал первым и обратил внимание на то, что губернатор Атия заметно нервничает. Он спросил, из местного ли я отделения, и когда я ответил, что приехал из Куантико, поинтересовался, какое отношение к этому делу имеет ФБР, ведь оно не федерального значения. Я объяснил, что являюсь экспертом по поведению преступников, совершающих насильственные преступления и что приехал по просьбе властей округа Мэрион, переданной в ФБР по соответствующим каналам.

Мы ожидали нечто подобное. Перед поездкой в Орегон даже обсуждали этот вопрос с юридическими советниками в Куантико и в штаб-квартире ФБР. Все согласились с тем, что лучше не сосредотачиваться только на Сэмплсе, а упомянуть сразу все шесть хорошо известных мне случаев, включая убийства Брудоса и Маркетта, специально отметить тот факт, что, хоть их и освободили досрочно, они не могли держать под контролем свои давние фантазии и вскоре после освобождения вновь принялись убивать. Я подготовил речь на двадцать минут. После первых десяти Атия вышел из комнаты и не возвращался. Нам сообщили, что ему нужно решить важное дело. У меня сложилось четкое впечатление, что губернатор понял, что полученные им ранее информация и советы недостаточны для смягчения наказания. Казалось, он хочет дистанцироваться от этого вопроса и не быть лично причастным к нему, переложив всю ответственность на своих помощников. Помощники слушали меня внимательно, но, насколько помню, не делали никаких заметок. Затем выступили специалисты по психическому здоровью, описавшие Дуэйна Сэмплса как человека, представляющего опасность для общества, который скорее всего останется таким и впредь.

Домой я полетел с чувством исполненного долга. Мы предоставили губернатору всю информацию, которой у него ранее не было, и теперь дело зависело от него. Но история на этом не закончилась. Не успел губернатор Вик Атия принять решение, как примерно такую же апелляцию о смягчении приговора подал Маркетт. Ее показательно отклонили. Все с нетерпением ждали решения по делу Сэмплса, но губернатор медлил. Примерно через месяц при содействии Сары Макмиллен мне удалось разыскать Рэнди Инграма, работавшего страховым агентом в Иллинойсе. Во Вьетнаме он был простым военнослужащим, не офицером; там он получил ранение и служил в одном артиллерийском подразделении с Сэмплсом, но сказал, что не помнит его. Я передал информацию Макмиллен, которая опубликовала ее. Затем Сэмплс нанес ответный удар: умершим человеком был Ингрэм, а не Инграм, как он утверждал ранее; в архивах армии сообщили, что человек с таким именем погиб в 1966 или 1967 году, но не имел отношения к подразделению Сэмплса.

Другим маневром Сэмплса стало заявление о том, что презентация стороны прокурора строится на ложных фактах, потому что в ней его убийство описывается как преступление на сексуальной почве, но, по его словам, никакого сексуального контакта во время убийства не было. Каким образом возможно преступление на сексуальной почве без секса? Как читателю должно быть известно по примерам из предыдущих глав, для некоторых типов неорганизованных убийц характерно отсутствие проникновения, но в убийствах они реализуют именно свои интимные фантазии. Тем не менее этот факт требует длительного и подробного объяснения, а широкая публика вряд ли к ним готова. На нее гораздо эффективнее действуют простые, но громкие фразы для телевизионных лозунгов, к которым прибегал Сэмплс.