Кто сражается с чудовищами. Как я двадцать лет выслеживал серийных убийц для ФБР

Я никогда не встречал никого, кто бы с такой смелостью выбивал федеральные гранты, как Пирс Брукс. Любой, кому известно, как устроена работа правительственных учреждений, попросил бы у Министерства юстиции пару миллионов долларов на исследование возможности создания общенациональной компьютерной системы; Брукс попросил и получил 35 миллионов долларов и потратил их с пользой все до единого. Он собрал звездный комитет экспертов по убийствам и другим преступлениям. Собираясь на очередную конференцию в Техас, мы заранее бронировали самые дешевые билеты на самолеты. В Университете имени Сэма Хьюстона останавливались в общежитиях, а на обед и ужин Брукс отвозил нас в заведения быстрого питания. Никаких дополнительных расходов. Но как бы я ни восхищался его деловой хваткой и организованностью, вскоре мне стало ясно, что его изначальный план по созданию VICAP неосуществим.

Он предлагал разместить штаб-квартиру VICAP в одном-двух помещениях в полицейском департаменте Лейквуда. Всего по стране в крупных городах размещалось бы десять-пятнадцать принимающих информацию терминалов, то есть каждый терминал обслуживал бы два-три штата. Для поддержания работы системы нам требовалось бы ежегодно запрашивать федеральные гранты – именно такое финансирование и лежало в основе плана.

Когда мы познакомились с Пирсом поближе, я в приятельской беседе изложил ему свое представление о системе федеральных грантов. Даже если, допустим, ему удастся получить большой грант в 1982 году, то после президентских выборов в 1984 году новая администрация может и не выделить ему очередной грант, и тогда из-за недостатка средств проект заглохнет. Но если программа будет частью какого-то уже существующего правительственного агентства, то ее ежегодное финансирование будет осуществляться в рамках финансирования этого агентства, и ее с меньшей вероятностью отменят после смены администрации. Кроме того, как я утверждал, если VICAP станет программой федерального агентства, то у нее уже будет персонал, телекоммуникационные связи, возможно даже установленная расширенная компьютерная система, поэтому новые выделенные средства можно будет потратить с гораздо большей пользой. Такую программу можно было бы развивать под эгидой Почтовой службы или Министерства здравоохранения, образования и социального обеспечения, но наиболее логичным выбором представляется ФБР. Даже если многие местные департаменты полиции и настроены против ФБР – помните «улицу с односторонним движением»? – то все равно это ведомство как нельзя лучше подходило для VICAP, тем более если предполагалось ее взаимодействие с NCAVC, возможностями которого мы уже пользовались.

Бруксу пришлось согласиться с логикой моих аргументов, и мы запустили механизм развертывания VICAP под руководством ФБР и как проект NCAVC; после того как будет выделен новый и более обширный грант, Брукс собирался приехать в Куантико, чтобы руководить программой на первом году ее существования. С такими планами Брукс и ФБР подали заявку на грант в миллион долларов для начала реализации программ VICAP и NCAVC.

Мой интерес к VICAP коренился в той работе, которую я выполнял для ФБР на протяжении предыдущего десятилетия. Уж слишком часто полиция сталкивалась с «убийствами незнакомцев» и не действовала эффективно на ранних стадиях их расследования. Дэвид Берковиц, например, успел убить нескольких человек, прежде чем полиция Нью-Йорка признала связь между жертвами и разными преступлениями. При действующей системе VICAP установить связь удалось бы гораздо раньше, и, возможно, своевременный арест преступника предотвратил последующие убийства. Точно так же и в Атланте, когда там действовал Уэйн Уильямс, полиция целый год отрицала причастность к преступлениям серийного убийцы.

VICAP была необходима для помощи полиции в таких случаях и для взаимодействия между другими программами, такими как поиск пропавших людей, и еще по одной причине – чтобы избавить от моральных страданий таких людей, как родители Джонни Гоша. Смерть близкого человека, даже если это ребенок, пережить можно, но неопределенность продолжает бередить душу словно незаживающая рана. Через десять лет после пропажи сына Гоши желали знать, жив он или мертв, были ли когда-нибудь найдены его останки, был ли задержан и наказан убийца, пусть даже за другое преступление. Им нужно было обрести покой, а для этого требовалась информация. VICAP и NCAVC могли предоставить им такую информацию и в какой-то мере облегчить душевные страдания.

Учреждение VICAP и NCAVC не стало исключением из правила, согласно которому для институциональных перемен требуется время. Дискуссии по поводу VICAP продолжались целый год. Во время одной из наших встреч в Техасе в помещение ворвался член рабочей группы VICAP, бывший журналист, и сообщил, что некий Генри Ли Лукас признался в убийстве более сотни человек почти в каждом штате страны. Вот он, идеальный случай доказать необходимость VICAP, утверждал журналист.