Кто сражается с чудовищами. Как я двадцать лет выслеживал серийных убийц для ФБР

Он работал то барменом, то социальным работником, долго сидел без работы, переезжал из одного городка в другой, постепенно перебираясь на северо-запад. Очевидно, он был не способен устроиться на постоянную работу, и его личные проблемы отражались в неспособности обсуждать с другими людьми эти его пристрастия. В районе Салема он устроился консультантом студентов колледжа и тинейджеров. Друзья и коллеги отзывались о нем как о хорошем консультанте, и среди социальных работников было много тех, кто его поддерживал. Многие считали, что совершенное им убийство было изолированным, необычным для него поступком, вероятно, под действием наркотиков – отклонением от нормы. Но большинство его знакомых видели лишь внешнюю сторону, не ведая ничего о том, что творилось в глубине души, и не зная всех черт его характера.

Во время очередного визита в Орегон, когда я собирался провести интервью среди нескольких убийц в тюрьмах штата, я решил попробовать побеседовать и с Сэмплсом. Он охотно согласился. Это был худой лысеющий мужчина под сорок лет, в очках с тонкой оправой и умным взглядом, спокойный и задумчивый. Он работал клерком в психологическом отделе тюрьмы и добровольно принимал участие в таких экспериментальных программах, как биологическая обратная связь[31], помогая другим заключенным справляться с агрессивными импульсами. После вводной речи я предложил ему ответить на вопросы, чтобы заполнить опросник на 57 страниц, с помощью которого мы тогда проводили статистический анализ жизней убийц. Сэмплс отказался. Он объяснил, что не воспринимает себя человеком того же типа, что и опрашиваемые серийные и массовые убийцы, потому не хочет включаться в программу. Дуэйн беседовал со мной неофициально около часа и за это время рассказал, что учится и работает в психологическом отделе тюрьмы, планируя после досрочного освобождения получить степень доктора по психологии. Он поинтересовался, сможет ли после этого получить работу в Отделе поведенческого анализа ФБР. Я в этом сомневался и ответил, что ФБР вряд ли привлечет кого-то с историей тюремного заключения. У меня создалось впечатление, что Сэмплс просто тешит собственное эго и разговаривает со мной из скуки. Поскольку он отказался принять участие в программе, я не клялся хранить конфиденциальность, не делал никаких заметок и не включал магнитофон.

Тогда я подумал, что в последний раз имею дело с Сэмплсом. Исходя из описаний места преступления, из просмотра других материалов, из бесед экспертов и из моего краткого знакомства с самим Сэмплсом, было ясно, что это классический пример психопата с садистскими сексуальными наклонностями. Он не соглашался с такой характеристикой и не хотел, чтобы его сравнивали с другими, хотя разделял с ними все признаки таких убийц: от спокойного поведения до долгой истории фантазий, толкавших его на убийство. Согласно нашей терминологии, это был «смешанный» случай, в котором проявлялась динамика как организованного, так и неорганизованного типов. Сцена убийства была неорганизованной из-за расчленения, нанесения серьезных увечий, размазывания крови и отсутствия сексуального проникновения. Но в планировании убийств Сэмплс был организованным: предварительно все рассчитав, он ушел к машине, откуда достал нож, а затем вернулся с намерением убить обеих женщин. После убийства ему хватило собранности, чтобы забрать свою куртку и очистить место преступления. На момент убийства это был человек, одержимый сексуальными фантазиями с элементами насильственного и жестокого поведения. Наркотики и алкоголь подтолкнули его к их осуществлению, и он ухватился за возможность, поскольку обе женщины были уязвимы. Мне подумалось, что Сэмплс, вероятнее, написал записку от «8 декабря» после, а не до убийства, чтобы дать повод снять с себя обвинения по причине невменяемости. Это был поступок расчетливого человека, умевшего думать наперед, пусть и не в сам момент совершения деструктивных действий, но в последующие за ними часы, когда он понял, что спасшаяся Дайан совершенно точно обвинит его.