Кто стоял за декабристами

Новый министр реформировал духовные училища. Принялся насаждать сугубую религиозность в учебных заведениях. Но… кто и как внедрял ее? Получалось, что духовным воспитанием руководит уже не Церковь, а Библейское общество и прочие организации Голицына и Кошелева, связанные с масонами, протестантами, «духовными христианами» и прочим клубком ересей. Переводы священных текстов, сделанные в Библейском обществе, получались совсем не идентичными церковнославянским оригиналам. Ереси стали заражать и духовенство. Те священники, кто хотел выслужиться, подстраивались к Голицыну и его окружению. А поборники строгого Православия или не осмеливались выступить против новшеств, или попадали в опалу, оказывались на захудалых приходах провинциальных епархий.

Возвысился масон Карамзин. По протекции бывшего воспитателя Александра I, масона Н.М. Муравьева, он еще раньше сумел получить официальный пост «историографа» с окладом 2000 рублей ассигнациями (до него и после него никто в России не занимал такой должности). Карамзин начал работать в архивах вместе с другим «вольным каменщиком», гомосексуалистом Бантыш-Каменским. Покровители не оставляли его. Он несколько раз получал личные аудиенции у императора. Был награжден орденом Св. Анны I степени, удостоен чина статского советника, государь выделил 60 тысяч рублей на издание «Истории государства Российского» и разрешил печатать ее в Императорской военной типографии без цензуры. В феврале 1818 года вышли первые 8 томов, огромным для тех лет тиражом 3 тысячи экземпляров, и их раскупили мгновенно, за 25 дней [45].

Успех обеспечили литературные дарования Карамзина. Его «История» была написана прекрасным языком, легко читалась. Для подавляющей части образованного российского общества Карамзин оказался «первооткрывателем» родной истории, его книгами зачитывались, впервые узнавая для себя о далеком прошлом собственного отечества, о делах предков. А автор четко внедрял в свою работу исторические фальшивки, от «норманнской» теории до грязной клеветы на первого русского царя Ивана Грозного – тем самым подводя подкоп под саму идею Царства.

Впрочем, активизация масонов в данный период была характерной не только для России. Наполеоновские войны, взбаламутившие всю Европу, расплескали и перемешали структуры «вольных каменщиков» разных стран. В Германии в период французской оккупации появились подпольные патриотические кружки «Тугенбунда» («Союза добродетели») – и объединяли они самых энергичных, решительных представителей офицерства, дворянства, молодежи. «Тугенбунд» находился под полным масонским влиянием, и превалировали в нем «боевые», радикальные течения вроде иллюминатов. А после освобождения Германии те же самые активисты «Тагенбунда» выдвинулись в армии, в администрации. Масонством была охвачена сфера германской культуры (например, высокопоставленным масоном и оккультистом был величайший немецкий писатель Иоганн Вольфганг Гете).

А Александр I вернулся к либеральным идеям своей юности. Опять стал возвышаться Сперанский. Сперва царь назначил его пензенским губернатором, потом сибирским генерал-губернатором, а потом вернул и к рычагам государственной власти. Поставил во главе Комиссии по составлению законов, ввел в Государственный совет.

Царству Польскому Александр даровал конституцию со свободой печати, свободой личности, двухпалатным парламентом – сеймом. Царем Польши считался сам император, а своим наместником он назначил поляка, генерала Зайончека, воевавшего против русских и под заменами Костюшко, и под знаменами Наполеона. Правда, он оказался очень подходящим наместником, считал за лучшее выполнять указания брата государя Константина Павловича – который занял пост главнокомандующего Польской армией.

В 1818 году царь приехал в Варшаву на открытие сейма и произнес речь, что Польша является как бы плацдармом конституционных свобод, опытным полем – откуда Александр со временем распространит подобные свободы на всю Россию. С поляками он вообще заигрывал. Предоставил им практически полную автономию. Они могли сами принимать и менять свои законы, у них были свои суды, своя полиция, ходили свои деньги. Польская армия создавалась и вооружалась за счёт России, причём оклады жалованья были гораздо выше, чем в русских войсках. Хотя в этой армии большинство офицеров воевали на стороне французов. Даже форма им была оставлена «привычная», установленная для них Наполеоном. Но горделивые паны отнюдь не оценили благородное отношение царя к их стране. Те же самые польские офицеры стали костяком Национального масонского общества – антирусского и антироссийского, принялись готовить восстание.