Кто такая Мод Диксон?

– Я тебя зарежу, – весело сказала девица, делая вид, что вонзает нож ему в живот.

– Прекрати, – вяло произнес он.

Из кухни появилась Мэг с двумя бутылками «Касабланки», и они уселись на белые пластиковые стулья на балконе, с которого открывался вид на парковку.

– Ну вот! – радостно воскликнула Мэг.

– Ну вот, – повторила за ней Флоренс без особого энтузиазма.

– Весело же!

– Ммм.

– Расскажи, как ты стала писательницей.

– Даже не знаю. Я всегда писала. А в один прекрасный день мне просто повезло.

– Это круто. Я бы тоже хотела стать писательницей.

– А ты пишешь?

– Вообще-то нет. У меня левое полушарие больше развито. Типа, логика и все такое.

– И что собираешься делать?

– Не знаю. Родители хотят, чтобы я вернулась в колледж. Но я не уверена, что мне это нравится. Может, я захочу играть…

– В кино? Или в театре?

– Да, думаю, кино мне бы понравилось. Не знаю. Может быть. А может, вообще стану статистиком-актуарием. Мой отец этим занимается.

– То есть актриса или актуарий? Вообще-то это очень разные профессии.

– И не говори! – Мэг достала сигарету из пачки, лежавшей на столе, и предложила ее Флоренс, но та покачала головой.

– А почему ты пишешь под вымышленным именем?

Флоренс попыталась вспомнить, как на этот вопрос ей ответила Хелен. Кажется, там было что-то про ленточных червей… Или нет?

– Все сложно, – только и могла придумать она.

Мэг кивнула:

– Это точно.

На балкон расслабленной походкой вышел один из обитателей квартиры. Он сказал, что его зовут Ник. Высокий и загорелый, он был бы невероятно красив, если бы не длинные светлые дреды, которые, похоже, никого, кроме Флоренс, не смущали.

– Угостишь сигареткой, Мэг? – спросил он.

Флоренс показалось, что Мэг слегка покраснела, протягивая ему пачку. Он был первым человеком на вечеринке, назвавшим ее по имени.

Закурив, Ник повернулся к Флоренс:

– Так это ты та самая лихачка, которая слетела с обрыва на улице Бадр несколько дней назад?

– Говорят, я.

– Знаешь, если ты ищешь острых ощущений, могу просто одолжить тебе свою доску.

Флоренс улыбнулась:

– Спасибо, буду иметь в виду.

– Если серьезно, эта дорога – гиблое место. Я там свой мопед разбил пару недель назад.

– В этом году на ней уже четыре аварии произошло, – вмешалась Мэг.

Услышав это, Флоренс даже обрадовалась. Возможно, она все-таки была не виновата.

– А как вы узнали об аварии? – поинтересовалась она.

– Я увидел в «Ле Матэн», – ответил Ник.

– Ты говоришь по-французски? – удивилась Флоренс.

– Un peu [24], – произнес он с ужасным акцентом.

– Пойду принесу еще пива. Вам взять? – спросила Мэг.

Ник и Флоренс покачали головами. Ник уселся в освободившееся кресло и потер шею.

– А ты, значит, писательница?

Флоренс кивнула.

– Очень круто.

Ник кого-то напоминал Флоренс, но она никак не могла вспомнить кого.

– А ты? – спросила она. – Ты чем занимаешься?

– Я еще учусь.

– Правда? Выглядишь старше.

– Мне двадцать четыре. Я пропустил пару лет. Осенью закончу учебу в универе в Сан-Диего.

– И что потом?

Флоренс не знала, зачем играет роль карьерного консультанта. По правде говоря, она, даже если бы никем не притворялась, все равно бы не знала, как вести себя в этой ситуации – в окружении незнакомых людей на дерьмовой вечеринке в чужой стране.

– Наверное, займусь недвижимостью. Мой старший брат Стив риелтор, и он рубит неплохое бабло.

– Мать постоянно твердит, чтобы я именно этим и занялась.

– Правда?

– Да. Дочь ее подруги – какой-то крупный агент по недвижимости в Тампе, и у нее еще, видите ли, муж, четверо детей и визитка с ее фотографией. Но я бы вообще-то удавилась, если бы у меня была такая жизнь.

– Почему? Звучит неплохо – пара детишек, домик рядом с пляжем.

– Но это как-то мелко. Все равно что восемьдесят лет подряд ездить в продуктовый магазин и обратно. Разве мы не можем стремиться к чему-то большему?

– Без обид, но почему лучше быть писателем?

– Почему лучше создавать искусство?

– Ну да. Почему это лучше, чем помогать кому-то в поиске жилья? Жилье нужно всем.

– Искусство тоже нужно.

– Я бы предпочел иметь дом, а не книжку с рассказами.

– О’кей, но перестань хоть на секунду мыслить как потребитель. Что насчет твоей собственной жизни? Ты действительно думаешь, что тебе понравится проводить большую часть времени, показывая людям дома? Это и есть твоя цель?

– Послушай, моя цель, ну, типа, просто быть хорошим человеком.

Флоренс взглянула на Ника, пытаясь понять, не шутит ли он. Похоже, он был абсолютно серьезен.

– Наверное, это тоже важно, – пробормотала она.

Ник покачал головой:

– Не пойми меня неправильно, я не говорю, что это должно быть целью каждого. Это круто, что ты действительно об этом думаешь и нашла свое призвание. Все, что я хочу сказать, это то, что ничей путь сам по себе не хуже и не лучше, чем чей-то еще, понимаешь?

Флоренс скептически приподняла бровь, и Ник рассмеялся. Он кинул взгляд на раздвижную стеклянную дверь, ведущую в комнату, и негромко сказал:

– Ладно, не говори никому, но тут есть девчонки, которые просто хотят быть типа влиятельными персонами в Инстаграме, и да, я признаю, что, возможно, этот путь чуть менее благороден, чем, скажем, путь Ганди.