Кто Там, на моем плече?

Георгий пожал плечами и, казалось, потерял интерес к теме разговора, и в дальнейшем Костя, проводя тот или иной удачный прием, замечал его одобрительные кивки, но ему казалось, что Георгий вкладывает в эти кивки прямопротивоположный смысл. Действительно ли покойный фельдшер прежде вел дела с Кукловодами? Если так, то он такой же лицемер, как и остальные.

Станислава Костя изловил при первой же возможности - хранитель не мог управлять своим флинтом, который по прежнему исправно посещал тот же супермаркет, что и Аня. На сей раз при виде Денисова Станислав тут же пустился наутек и успел пробежать почти весь молочный ряд, прежде чем Костя его нагнал.

- Не подходи! - испуганно потребовал хранитель, выставляя перед собой сильно недогоревшую деревянную биту. - Слушай, я извиняюсь, только не трогай меня!

- Ты понял, как я ушел, - поведал Костя готическим тоном. - Ты привлек мое внимание.

Хранитель так сильно вытаращил глаза, что Косте пришлось прижать ладонь к нижней части лица, чтобы спрятать ухмылку.

- Но если ты кое-что мне расскажешь, я могу забыть, что мы знакомы.

- А если я откажусь?! - проявил прежний гонор хранитель.

- Тогда я тебя потрогаю.

Полученные сведения Костя передал сотруднику Сергея, пересекшемуся с ним на утренней Аниной пробежке. Сотрудник, сонный мальчишка, одетый в панковском стиле, с интересом оглядел Костиного флинта и отпустил замечание физиологического характера, за что получил подзатыльник. Флинт же мальчишки, мужчина средних лет, безуспешно попытался завести с Аней знакомство, за что мальчишка получил еще один подзатыльник и с угрозами уехал на своей хранимой персоне. Запрыгнув на плечо своего флинта, Костя подумал, что уже довольно давно ничего не говорит Ане о пробежках. Нужда в этом отпала, теперь пробежка прочно утвердилась в графике Лемешевой, и на мгновение Костя вдруг почувствовал озадаченность. Если Аня, в конце концов, последует всем его советам, и ее жизнь уверенно повернет в новое русло, то чем тогда будет заниматься он?

Впрочем, до этого было еще далеко.

Вполне вероятно, это вообще никогда не произойдет.

* * *

- Какая чудная ночь! - меланхолично заметил Сергей, просовывая голову сквозь кухонную занавеску и тут же отдергивая ее, когда из кущи бегониевых листьев навстречу ему вынырнул Гордей и свирепо щелкнул зубами. - Твой домовик ко всем так относится? Или ты составлял ему список?

- Ты не сохранишь конфиденциальность, глазея в окна, - сказал Костя, входя на кухню с пачкой исписанных листов. - Мне-то плевать, но твоя беспечность просто поражает. И как тебя до сих пор не вычислили?

- Я не выделяюсь, - Сергей пожал плечами и чуть прищурил один глаз, - а может, просто везет... Луна сегодня просто потрясающая! Если бы я...

- Может, займемся делом?

- Приземленная ты личность, Денисов, - хирург опустился на табуретку. - Ты хоть иногда смотришь вокруг себя?

- С утра до вечера только этим и занимаюсь.

- Я не об этом.

Костя молча бросил на стол листы, и хранитель скосил на них глаза.

- Пачка-то тонковата.

- А ты думал получить все сразу? Половина на половину - только так!

Сергей изобразил обиду.

- Ты до сих пор мне не доверяешь? Ты знаешь, кто я, ты можешь сдать меня в любой момент - мне тебя накалывать не с руки... И, кстати, почему прием опять на кухне? Я не заслужил хотя бы пяти минут в уютном креслице?

- Перебьешься! - отрезал Костя.

- Ай как невежливо. Если твой флинт начнет раздеваться или что еще - я сразу отвернусь. Да и тебе было бы удобней за ним наблюдать, когда он рядом. А так ты все время бегаешь туда-сюда.

Костя и сам прекрасно это понимал, как и то, что Сергей не сделает и не скажет ничего, что могло бы его, Денисова, разозлить - бродящие вокруг дома времянщики были тому отличной гарантией. Но приглашать Сергея в комнату не собирался. Он просто не хотел, чтобы хирург смотрел на его флинта, хотя сейчас толком не смог бы объяснить причину.

Сергей тем временем пододвинул к себе денисовский труд, пролистал несколько страниц и сказал:

- Это самая заплеванная рукопись, которую я когда-либо видел. Тебе так не нравилось то, что ты делаешь?

- К домовику все претензии.

- Так бородатый мог бы взять на себя труд переписать, - сообщил Сергей в прореху между занавесями.

- Ахах! Пфах! Чхух! - сказала занавесь.

- С этим трудно поспорить, - хранитель перевернул еще пару листов и приподнял брови. - Бронеславский?!.. И Задорожный тоже?! Вот уж никогда бы...

- А ты не знал? - усмехнулся Костя.

- Я слегка предполагал, но... Из их хранителей трудно что-то вытрясти... - Сергей покачал головой. - Елки-палки, в этом мире натуралы вообще еще остались?!

- Вижу, чтиво тебя увлекло, так что...

- Да-да, - Сергей извлек из-под полы френча свернутые рулончиком бумаги и протянул Косте. - Не нужно делать такое выражение лица, не моя вина, что жизнь твоего флинта по объему не тянет даже на рассказик.

- Возможно, ты просто плохо поработал! - буркнул Костя, разворачивая листы и, нахмурившись, поднес их к глазам, силясь вчитаться в затейливую грифельную вязь. - Так-так...

- Ты держишь их вверх ногами, - заметил хирург.