Кто-то оттуда

– Все наоборот, Верочка. В том то ведь и преимущество холостого человека, чтоб никто за него ничего не планировал. Вот, например, просыпаюсь я завтра утром, а тут вдруг въезжает мне в голову идея посетить, ну, скажем, э-э-э… ну, скажем, Ханты-Мансийский национальный округ какой-нибудь. И что же? Первым делом – выуживаю из-под кровати большую дорожную сумку с затертой надписью Adidas на боку. Потом кладу в нее бритву, зубную щетку, надеваю старые выцветшие джинсы и видавшую виды мотоциклетную кожанку, и вот я уже в полном сборе, могу идти, куда хочу, свободный, как ветер.

– И часто вам въезжают в голову подобные идеи? – ехидно поинтересовалась Верочка.

Борис замешкался с ответом. Глянув на Верочку снисходительно, как на малое дитя, не научившееся еще контролировать свою речь и поступки, он неожиданно грустно улыбнулся и после паузы тихо сказал:

– Никогда.

Часть 1. Земля

Глава 1. Никогда не говори «никогда»

1

В комнате настойчиво звонил телефон. Было еще очень рано, солнечные лучи, пробиваясь сквозь неплотно задернутые шторы, доходили чуть не до потолка, и назойливое дребезжание телефонного зуммера вносило в этот заповедный утренний час совершенно непереносимый диссонанс.

Борис спросонья соображал туго и потому причину своего пробуждения опознал не сразу. Когда же немного очухался и потянулся к стоявшему на тумбочке телефону, неверным движением руки чуть было не сбросил его на пол.

Чертыхнувшись, Борис поднял трубку и севшим ото сна голосом буркнул:

– Алло.

– Алло, это квартира Бориса Михайловича Квартальникова?

– Да, я Борис Квартальников, что вам нужно? – Борис хотел спать, поэтому даже не пытался скрыть своего раздражения.

– По голосу не узнаешь?

– Вас плохо слышно, – холодно ответил Борис. – Могу лишь предположить, что вы звоните по межгороду.

– Могу предположить… Звоните по межгороду… – нарочито гнусавя, передразнил Бориса голос из трубки. – Я Веня, Веня Губбель. Теперь вспомнил, черт тугоухий?

Наступила пауза, в течение которой лицо Бориса Михайловича претерпевало ряд мимических трансформаций, в которых можно было угадать и радость, и удивление, и Бог его знает что еще.

– Вениамин! – наконец воскликнул он. – Черт тебя побери, откуда ты взялся? Пять лет, понимаешь, ни слуху, ни духу, и нате вам – в шесть утра!

– У вас шесть утра? Слушай, я тебя, наверное, разбудил? Прости, дружище, я с этими часовыми поясами вечно путаюсь.

– Что за бред, какие еще часовые пояса? Ты откуда звонишь? Ты вообще так неожиданно исчез! Заинтриговал тут всех…

– Да, Боря, я знаю, мы на эту тему еще поговорим. А звоню я из Ельников. Это станция такая, на Магистрали, восточнее Красноярска.

– На какой еще Магистрали? – не понял Борис.

– На Транссибирской, на какой же еще? Да, так слушай, чего я позвонил… – Вениамин из трубки вдруг замешкался. Потом неожиданно просительным тоном произнес: – Слышишь, Боря, приезжай ко мне, а?

Борис был настолько удивлен как самим предложением, так и сопутствовавшей ему интонацией, что поначалу даже не знал, что сказать. Он так прямо и сказал: не знаю, говорит, Веня, что тебе сказать.

– Да ты послушай, – голос в трубке моментально переменился, исполнившись неподдельного энтузиазма, – только представь себе: бревенчатая изба среди тайги, вокруг кедры, медведи, бурундуки, зверье всякое. Приезжай, не пожалеешь! Когда там у тебя будет отпуск, так прямо сразу давай ко мне. Ну так что, лады?

Борис натянуто рассмеялся.

– Ну ты даешь… Молчал, молчал – и вдруг, как ком с горы – приезжай, и точка. Скажи лучше сперва, чем ты там хоть занимаешься, среди своих медведей и бурундуков?

– Я их стреляю, – хладнокровно ответил Вениамин. – А шкуры потом сдаю в заготконтору. Так как, ты приедешь? Слушай, я тебе сейчас объясню, как добираться. Значит так: сперва доезжаешь на поезде до Ельников. Это после Красноярска. Короче, там спросишь. Затем находишь в Ельниках аэродром. Тут, километрах в пятидесяти от моей заимки, геологи копаются, так к ним с этого аэродрома каждую неделю летает вертолет. Пролетает он, как правило, прямо над моей избой. Я договорюсь с ребятами, они тебя по пути забросят. Каждый вторник, запомни, вылет в 10:00. Подгадай приехать так, чтобы не опоздать, а то потом будешь неделю куковать.

Сказать, что Борис был озадачен – не сказать ничего. Губбель в тайге! Губбель с ружьем!! Губбель промышляет звериные шкуры!!! Театр абсурда!

После некоторой паузы, заполненной героическими усилиями не подавиться полученной порцией сногсшибательных новостей, Борис растерянно проговорил:

– Послушай, старик, все это как-то слишком неожиданно. Ты меня прямо за горло берешь.

Он опять немного помолчал, и, уже скорее с иронией в голосе, продолжил:

– Да и потом ты так подробно все расписываешь, куда ехать, где завернуть, как тормознуть… Но ведь прикинь, я еще даже и не согласился.

Некоторое время на том конце провода было тихо, потом каким-то незнакомым голосом из трубки произнесли:

– Вы сами говорили, Борис Михайлович, все были заинтригованы. Смотрите, упустите сейчас свой шанс, очень потом будете жалеть.