Кто-то просит прощения

– Телефон пропал, – ответила Зинаида Николаевна. – Мы его обыскались, но не нашли. А планшет… – Она посмотрела на мужа. Пётр Дмитриевич, поколебавшись, кивнул. – Планшет возьмите. Только он под паролем и мы в него с тех пор не заглядывали.

– Мы постараемся что-нибудь придумать, – тихо сказал Вербин. Поймал взгляд Алексея и ответил на его вопрос до того, как он был задан: – Я даю слово, что если на планшете окажутся частные фото, они ни в коем случае не будут обнародованы. Я лично за этим пригляжу.

– Если вы надеетесь найти фото Кейна или Доктора, то скорее всего не получится: Марина не любила фотографировать людей, – добавил Алексей. – Но охотно позировала.

– Марина была красивой, – негромко сказал Вербин, глядя на фото девушки.

На одно из многих фото, украшающих комнату: Марина в походе, на пляже, в парке, на набережной, на Иерусалимской лестнице… И везде одна.

Зинаида Николаевна вновь всхлипнула, дотронулась до предплечья мужа и вышла из комнаты. Пётр Дмитриевич кашлянул, буркнул что-то нечленораздельное и последовал за женой.

– Я сказал что-то не то? – тихо спросил Феликс.

– Им до сих пор больно, – ответил Алексей, разглядывая одну из фотографий сестры. – Очень больно. Я приезжал часто, но всё-таки приезжал, а не жил здесь, и то чувствовал себя погано. А они наблюдали за тем, как Марина угасает. Здесь. В своём доме. В их доме. В режиме двадцать четыре на семь. Их дочь. – Алексей выдержал короткую паузу. – Я бы, наверное, не выдержал. Я уверен, что не выдержал бы. А они как-то справились и даже не сошли с ума. Не представляю, каково им пришлось, но они справились.

Невозможно представить. Зато можно понять, почему в квартире появился мемориал. Пусть не навсегда, но до тех пор, пока они живы.

– Вы ведь расследуете убийства? – тихо спросил Алексей.

– Как правило, – подтвердил Феликс. – Но не здесь.

Однако на оговорку Алексей не обратил внимания, его интересовало другое.

– Убивают, наверное, быстро? Пуля в голову или ножом. А тут – несколько месяцев. Несколько долбаных месяцев.

– Когда быстро – тоже ничего хорошего, – вдруг ответил Вербин. Неожиданно для себя ответил искренне.

– Что вы имеете в виду?

– Месяц назад моя невеста легла спать и не проснулась.

– Бог ты мой, – пробормотал Алексей. – Мне очень жаль.

– Это больно, – продолжил Вербин. – Быстро или долго – это всегда больно. И с этим всегда трудно жить. Сначала – почти невозможно, потом – трудно.

– Вы поэтому приехали на Байкал? Бежите от себя?

– От себя сбежать нельзя, – ответил Феликс. – Я ненадолго сменил небо.

Алексей выдержал короткую паузу, а затем крепко пожал Вербину руку.

///

– Феликс, подождите!

Выйдя из подъезда, Вербин сначала постоял – неспешно нащупал пачку сигарет, зажигалку, прикурил, задумчиво посмотрел, как медленно растворяются в летнем воздухе клубы дыма, затем вернул пачку и зажигалку в карманы и очень медленно пошёл вдоль дома к улице. Намеренно медленно. Он не догадывался, что с ним захотят поговорить – он надеялся, и надежда оправдалась.

– Феликс, подождите!

Алексей догнал его и остановился в шаге от развернувшегося полицейского.

– Да?

В глазах мужчины – сомнение. Вполне ожидаемое, учитывая обстоятельства, ведь ему было известно нечто постыдное, нечто такое, что могло запятнать память сестры, которая так важна для родителей. Сестры, которая так сильно любима ими… но в то же время Алексей чувствовал, что информация может оказаться полезной Феликсу. Информация, которую он не обязан выдавать. А Феликс не мог на него давить, чтобы её заполучить. Они оба это знали. Поэтому Алексей сомневался, а Вербин старательно обдумывал каждое слово разговора, который он уже мысленно спланировал.

– Я хотел спросить… Почему вы занялись этим расследованием? Чего вы ищете?

– Кого, – негромко поправил собеседника Вербин.

– Кого?

И ещё Феликс знал, что Алексей решился его догнать после короткого диалога в комнате Марины. После того, как пожал ему руку. А значит, придётся и дальше быть искренним. Но в данном случае, это не станет грубым нарушением данного Дарье обещания, потому что сейчас нужно быть искренним. Необходимо. В противном случае визит окажется бесполезным.

– Я подозреваю, что в Иркутской области орудует серийный убийца, – медленно ответил Вербин, глядя Алексею в глаза. – По моим подсчётам, он уже убил шесть человек. Как минимум – шесть. И у меня есть основания предполагать, что экспедиция, в которой принимала участие ваша сестра, каким-то образом связана с этими убийствами.

– С убийствами, которые начались после смерти Марины? – уточнил Алексей.

Для него это было очень важно.

– Первое произошло примерно через год после её смерти, – рассказал Феликс. – Поэтому Марина не может иметь ни к нему, ни к последующим преступлениям какого-либо отношения и её имя не будет упоминаться.

– Вы только подозреваете преступления?

– Да, – повторил Вербин. – И может получиться так, что я напрасно вас потревожил и разбередил старую рану.

Честность – это очень важно. А ещё более важно то, что Алексей почувствовал, понял, что с ним ведут себя честно. Он кивнул, но затем вернулся к своему вопросу: