Кто ты, Билли Притти?

Остальные дни проходят по тому же сценарию. Максим ждет меня на лестнице, и мы идем известным маршрутом. В последний вечер, сообщив, что уезжает завтра рано утром, он протягивает мне что-то, завернутое в страницы журнала Star Club.

– Тебе на день рождения, – добавляет он.

Несколько секунд я гляжу на этого мальчика, думая, что больше никогда его не увижу, а потом беру сверток. Я не сразу понимаю, что там, среди вырванных из журнала страниц с фотографиями актрис в купальниках и завлекательными заголовками, лежит самый лучший подарок, какой только можно мне сделать: плеер.

– Мне его подарили на Рождество. Думаю, тебе он пригодится больше, чем мне.

Мне трудно говорить, я просто нажимаю на кнопку, и черная коробочка со щелчком открывается.

– Это чтобы слушать музыку. Я вставил туда кассету. Записал мои любимые песни, которые передают по радио.

– Ты знаешь Билли Притти?

– Билли Притти? Нет…

– А…

– Но я спрошу маму, если хочешь. И если найду кассету, отправлю ее тебе.

– Спасибо.

Максим уже толкает дверь тетиной квартиры, как вдруг оборачивается и говорит:

– По-моему, ты очень хорошо поешь.

* * *

Наутро, едва проснувшись, я приникаю ухом к полу, чтобы послушать, как он готовится к отъезду. Когда хлопает входная дверь и наступает тишина, бегу к окну и смотрю ему вслед. Он переходит улицу с большой спортивной сумкой на плече, рядом по асфальту цокает высоченными каблуками блондинка. Когда говорит, она размахивает руками, и золотые браслеты поблескивают в утреннем тумане. Перед тем как сесть в машину, Максим останавливается и поворачивает голову в мою сторону. Он смотрит на меня несколько секунд, и я быстро машу рукой из окна, подавая ему знак. Он не успевает ответить, мама велит ему не стоять посреди дороги.

Машина скрывается за углом. Я надеваю мягкие наушники и нажимаю кнопку с маленьким треугольником. Начинается музыка. И моя жизнь тоже.

Глава 3 2000

Этой недели в середине лета я жду уже который месяц. Если честно, с 1 января, когда три нуля выстроились за двойкой и всем пришлось признать, что машины по-прежнему не летают, а компьютеры досчитали до 2000 и не взорвались. Я же смогла наконец сказать: «В этом году приедет Максим», и у вечности вдруг появился привкус завтрашнего дня.

Все это время Максим посылает мне письма на адрес своей тети. Иногда, когда я спускаюсь по лестнице, она останавливает меня, чтобы сообщить о письме. Я не решаюсь просить денег у Марселя и отдаю ей свои ответы в конвертах без марки. Она ничего на это не говорит.

В одном письме я задала ему вопрос, который вертится у меня на языке уже который месяц: не искал ли он Билли Притти? Он ответил: «Я спросил маму, она говорит, что никогда о ней не слышала».

* * *

В апреле Максим написал мне, что приедет к тете летом, вот наступил август, и Максим здесь, сидит на той же ступеньке. Он протягивает мне аудиокассету, и я не решаюсь ему сказать, что не смогла купить себе ни одной, с тех пор как мы виделись в последний раз.

Лето продолжается с того места, на котором закончилось год назад. Мне кажется, что жизнь Максима ушла вперед, тогда как у меня ничего не изменилось. Я по-прежнему живу с дедушкой, по-прежнему сопровождаю его на открытие магазинов и по-прежнему молю звезды, засыпая. Помню, как подумала об этом, когда увидела его выходящим из машины в день приезда. Кто-то уезжает, а кто-то остается. Хотя оба проходят через расставание, переживается они ими по-разному.

Когда Максим встает на мой скейт, я обращаю внимание на его прогресс.

– Мама так и не разрешила мне купить свой. Но я иногда по дороге из школы захожу в спортивный магазин.

Он катится, а я слушаю свою новую кассету. Вдруг я останавливаюсь, вытаращив глаза и открыв рот.

– Что? Что с тобой?

– Песня. Эта песня. Послушай.

Я снимаю наушники и надеваю ему на голову. Максим не отрываясь смотрит на меня.

– Да, и что?

– Это Билли Притти.

– Нет, нет. Это Уитни Хьюстон.

Я молчу. Он еще секунду смотрит на меня и отводит взгляд. Я знаю, что он увидел. Он увидел девочку, чей мир рухнул, но у него достаточно деликатности, чтобы сделать вид, будто ничего не случилось. Будто в этой секунде нет ничего особенного, а ведь она изменила мою жизнь.

В этот самый момент я вспоминаю потолок своей комнаты, светящиеся звезды, на которые смотрю из года в год. И не раздумывая говорю:

– Переночуем сегодня в парке?

– Как это?

– Как будто пойдем в поход.

Он опускает ногу на землю, и скейт останавливается. Он не просит никаких объяснений, просто отвечает:

– Лады.

* * *

На высоком ореховом буфете в кухне лежит красная папка. Ее не убрали в шкаф, не сунули в ящик комода. Не положили на полку. Она просто лежит здесь, под слоем спящей пыли.

Я хотела достать залетевший на буфет попрыгунчик и увидела ее.