Кто ты, Кирилл Толмацкий?

Тучи сгущались и расползались над Пушкинской площадью, намекая на скорый дождь. Был конец самого холодного из июлей, что я только помнила. «Перемен!» – скандировали молодые люди, теснимые серыми рядами полицейских. Барельефные лица с мемориальных досок, которыми богат центр столицы, равнодушно наблюдали за происходящим. Каменные и гипсовые, они больше не могли выражать эмоций. Впрочем, эти глаза и не такое видели. Меж тем картинка была сюрреальна: на разноцветный людской поток со стороны бульваров наступала серая масса, а сверху наваливалась огромная черная туча. Серость в берегах красноватого гранита фасадов казалась монолитом, а разноцветные человечки становились все меньше и разрозненнее.

Унылые лица, усталая вялость,
Голодные люди, сытая власть.
В этой стране ничего не менялось —
Вечные пробки, стройки и грязь.

«Пробки, стройка, грязь».

Detsl aka Le Truk, 2015 г.

Глава 5 Дело о швейной машинке

Семья Толмацких снова путешествует

Почему из всех претендентов на руку и сердце она выбрала невзрачного еврейского паренька, тогда еще вовсе не похожего на стареющего де Ниро? Вероятно, из-за его фантастической настойчивости. Ну и любовь, конечно, была. А когда есть чувство, обо всем остальном вообще мало кто думает. Особенно, если лет тебе немного, кажется, что море по колено и целая жизнь по плечу.

Разве проблема – сшить на ножной машинке свадебные брюки, ввиду отсутствия таковых в магазинах? Вовсе нет. А если еще и попросить Изю Абрамовича помочь скроить пиджак, можно сшить и его! Или живешь ты, к примеру, на последнем этаже, а ремонт крыши затягивается, просто подставляешь тазики и кастрюльки, чтобы веселым летним ливнем не смыло хотя бы ребенка. Да, ей, миниатюрной барышне, приходилось на себе таскать коляску на пятый этаж. А детские коляски наша промышленность выпускала сродни качелям – монументальные. Ну и что? Лифтов в пятиэтажках не было как класса повсеместно, и коляски на разные высоты поднимали все имевшие младенцев женщины.

В общем, не хуже других жили. Даже телевизор был. Правда, черно-белый и с утраченной ручкой переключения программ.

Но и в этом семья Толмацких мало отличалась от всех остальных! По совершенно неясной причине у телевизоров отечественного производства первым делом отваливался именно переключатель. Впрочем, в каждом доме имелись клещи системы плоскогубцы, которыми оставшийся без укрытия штырек можно было вполне ловко проворачивать. Я и сама помню, как ручка нашего «Рекорда» однажды обвалилась на трансляции съезда КПСС. И только потому, что дед не мог припомнить, куда засунул инструмент, все вынужденно слушали ослабший голос уже сильно хворавшего Леонида Ильича Брежнева.

Над генеральным секретарем ЦК КПСС посмеивались, слагали анекдоты про чучело, которое возят вместо Брежнева. И кто бы мог подумать, что скоро всем станет не до смеха. Когда Брежнева после серии высочайших похорон сменят другие. На место серых всегда приходят черные. Хотя, казалось бы, как далека вся эта большая политика от обычной московской семьи.

Ирина с сыном и крестником в лихие 90-е

Иру по блату (по-другому в то время дела не делались) пристроили продавцом в валютную «Березку». Саша вел дискотеки и шил на дому, открыв в себе настоящий портняжный талант. На этой почве задружился с ныне знаменитым модельером Еленой Супрун. Дружба произросла из оверлока – швейного устройства для обработки края ткани, по тем временам редчайшего дефицита, который Толмацкий сумел для нее достать. Его собственные швейные опыты поначалу были скромными – отстрачивал вещи для себя и жены. Дальше – больше. Купить что-то из одежды в магазинах было крайне проблематично, и он стал портняжничать на продажу. Джинсы, которые большая часть советских людей видела разве что по телевизору на американских безработных, были мечтой. Настоящие фирменные, продаваемые из-под полы на Кузнецком, стоили дорого. И будущий продюсер Толмацкий четко поймал волну – вот что надо шить!

Ира и Кирилл часто засыпали под звук швейной машинки и просыпались под него же. До промышленных масштабов, конечно, не дошло, но пар десять джинсов за сутки получалось.

Успех на фарцовочных точках был колоссальным: штаны made by Толмацкий стоили гораздо дешевле родного «ливайса», модели интересные, от подлинных не отличишь, да и качеством были ничуть не хуже – шовчики ровненькие, стежки одинаковые! На вырученные от продажи штанов деньги и жили. Пока не случилась первая семейная драма.