Кто убийца?

– Мисс Левенворт, быть может, с моей стороны жестоко докучать вам, но опасность, грозящая вам, настолько велика, что я осмелюсь задать вам еще один вопрос. Не скажете ли, какого рода шум вы слышали, сидя в своей комнате, в промежуток времени между уходом мистера Харвелла и тем моментом, как кто-то запер дверь в библиотеку?

Я, по-видимому, зашел слишком далеко в своем усердии: мне это тотчас дали понять.

– Мистер Рэймонд, чтобы показать, как я ценю ваше участие к моей персоне, я ответила вам на несколько вопросов. Удовольствуйтесь этим, и закончим разговор.

Глава XIV Грайс у себя дома

Теперь я уже не сомневался, что существует какая-то особа, ради которой мисс Элеонора готова пожертвовать собой и которая очень ей дорога. Только сильная любовь или чувство долга могли заставить ее принести подобную жертву. И мне невольно приходил на ум, как я ни возмущался этим в душе, секретарь, на странное поведение которого я с первой минуты обратил внимание.

Я не могу сказать, чтобы мисс Элеонора или он сам дали какой-нибудь повод к подобному предположению. Но если допустить, что в дело вмешалась любовь, то все должно было предстать в совершенно другом свете. Секретарь Харвелл был, конечно, величиной, не заслуживающей внимания, но Джеймс Харвелл, воспламененный любовью к такой прелестной девушке, как Элеонора, — это было нечто совсем иное. И, похоже, я имел все основания отнести его к числу подозрительных лиц.

Но между подозрением и уверенностью огромная пропасть. Подозревать Харвелла или найти доказательство его виновности — две совершенно разные вещи. Подобная задача пугала меня, тем более я был не вполне уверен в том, что мое недоверие к нему не есть своего рода порождение ревности. Если бы я относился к Харвеллу с меньшей недоброжелательностью, он наверняка не казался бы мне таким подозрительным. Но прежде всего надо было подумать о спасении мисс Элеоноры. Ее арест набросил бы тень на ее репутацию, и это постыдное пятно уже невозможно было бы смыть. Я решил повидаться с Грайсом и посоветоваться с ним.

На следующее утро я отправился к сыщику, решившись вооружиться хладнокровием и заранее приготовившись ко всякого рода неожиданностям. Больше всего я опасался, что он совершит какой-нибудь решительный шаг, прежде чем я с ним увижусь. Но на этот день были назначены похороны мистера Левенворта, и мне казалось, что Грайс не станет ничего предпринимать раньше, чем закончится эта печальная церемония.

В скором времени я очутился у дверей квартиры сыщика и позвонил. Дверь открыл бледный рыжеволосый парень, который на мой вопрос, дома ли мистер Грайс, проворчал себе под нос нечто неразборчивое.

– Моя фамилия Рэймонд, и я желаю поговорить с мистером Грайсом.

Он внимательно осмотрел меня, будто хотел запечатлеть в памяти каждую черточку моего лица, и указал кивком головы на лестницу. Не ожидая дальнейших объяснений, я поднялся наверх и постучал в дверь. Войдя в комнату, я увидел широкую спину Грайса, склонившегося над письменным столом.

– Это вы? — проговорил он, обернувшись. — Чему я обязан честью видеть вас у себя?

С этими словами сыщик поднялся из-за стола и закрыл дверцу огромной печи.

– Сегодня холодно и сыро.

– Да, — ответил я и внимательно посмотрел на Грайса, чтобы понять, в каком расположении духа он находится. — Но мне недосуг беседовать с вами о погоде. Убийство…

– Да, это, конечно, загадочный случай, — произнес Грайс, глядя на печь, — но, быть может, вы узнали что-то новое?

– Да, отчасти, хотя вряд ли то, что мне известно, полностью отвечает вашим ожиданиям, — проговорил я, приблизившись к нему. — С тех пор как я виделся с вами в последний раз, одно из моих предположений перешло в полную уверенность: вы подозреваете ни в чем не повинную девушку.

– Какое приятное открытие! Я должен поблагодарить вас за него, мистер Рэймонд.

Подавив закипавший в душе гнев, я продолжал:

– Я настолько убежден в этом, что пришел просить вас прекратить свои поиски в этом направлении и постараться напасть на более верный след.

– Вот как! Странно слышать это от вас.

Но я не унимался.

– Мистер Грайс, мисс Элеонора настолько благородная девушка, что мы не имеем права бросать тень на ее доброе имя. Если вы согласны выслушать меня, даю слово, вы не раскаетесь в этом.

Он улыбнулся и произнес:

– Хорошо, говорите, я слушаю.

Вынув записную книжку с заметками, я положил ее перед сыщиком.

– Что это? Заметки? Это крайне неосторожно с вашей стороны: свои наблюдения и мысли никогда не следует доверять бумаге.

Я не обратил внимания на эти слова и продолжал: