Читаем Кто убил профессора Ф.Ф. Белоярцева? История "голубой крови" в зеркале прессы полностью

Темная сторона Советской Академии Наук была приоткрыта на последней неделе доктором Генрихом Иваницким, который отметил, что важный исследовательский проект был закрыт по инициативе доктора Юрия Овчинникова, многие годы возглавлявшего Институт биоорганической химии Советской Академии Наук. Этот проект был направлен на синтез жидких сред, используемых в качестве заменителей крови.

По утверждению Иваницкого, который возглавлял эту работу как директор академического Института биофизики в Пущине, исследования были остановлены потому что они разрушали "легенду", существовавшую в академии, что ни одна серьезная работа в медицинской биологии не могла быть выполнена без участия Овчинникова и его института.

Как отмечает Иваницкий — создание препарата "перфторан" — перфтор-углсродного кровезаменителя, — который уже нашел использование в медицинских исследованиях, наносило удар по монополизму Овчинникова. Не все Советские биологи разделяют точку зрения Иваницкого о высоком качестве перфторана. Однако, что более важно, проект был закрыт с помощью людей, которые никак не могли быть судьями в силу некомпетентности.

Иваницкий в своем письме в Литературную газету пишет о том, что исследования проводились по заданию президиума Академии наук, которое было подписано самим Овчинниковым. В нем поручалось двум академическим институтам — Институту биофизики и Институту элементоорганических соединений — провести эту работу. Три синтезированных препарата, как говорит Иваницкий, дали Советскому Союзу лидерство перед другими иностранными исследователями, работающими в этой области. Однако начиная с 1983 года президиум академии, вопреки своему постановлению, не обсудил результаты успешно идущей работы, несмотря на напоминания исследователей. В 1984 году исследования были заторможены и работы по "перфторану" и другим кровезаменителям были исключены из плана 1986-90 гг.

Кроме того, несмотря на успехи 1982 года, лаборатория в Институте биофизики, где проводились исследования перфторана, подверглась разбирательству следственных органов. Серпуховский городской партийный комитет начал разгромную критику лаборатории (несмотря на то, что он абсолютно не компетентен в этих вопросах). Некоторые сотрудники лаборатории покинули институт или ушли в соседние лаборатории. Наконец, в декабре 1985 года, руководитель лаборатории доктор Ф. Белоярцев покончил с собой, оставив записку, что больше не может продолжать жизнь "в атмосфере клеветы". "Грубо тенденциозная" атака на него была предпринята в газете "Советская Россия", а исследователи считают, как замечает Иваницкий, что причины самоубийства и виновники травли преподносятся в газете в односторонней манере.

Когда была создана комиссия академии с целью разобраться в происходящем, то ее руководителем был назначен академик Яков Колотыркин, физико-химик, который, как он сам замечает, не специалист в области медицины и не имеющий отношения к работам Института биофизики. Он был назначен президентом академии доктором Анатолием Александровым, как лицо беспристрастное. В результате, очень быстро, ознакомившись с делами, Колотыркин пришел к выводу, что предыдущие комиссии были не беспристрастными. Содержание документов вызывало "массу вопросов", в частности предложение академика Александра Фокина, директора Института элементоорганических соединений, о включении в состав комиссии ученых, которые работали над перфтораном, было отвергнуто Овчинниковым.

Одновременно был поставлен вопрос о снятии Иваницкого с поста директора, хотя, когда Колотыркин спросил Овчинникова, есть ли у него претензии к Иваницкому как руководителю института, то он сказал, что претензий нет. Затем, когда Колотыркин как председатель комиссии, был в госпитале, комиссия была распущена и Иваницкий был снят со своего поста.

В добавление к письму Иваницкого и мнению Колотыркина в работе комиссии Литературная газета также публикует характеристики Белоярцева и Иваницкого и препарата "перфторан", данные академиком Фокиным и двумя докторами, которые использовали препарат в клинике. Эти свидетельства сохраняют обвинение доктору Овчинникову и упрекают газету "Советская Россия" в атаке на Белоярцева, который ушел из жизни, покончив с собой.

Литературная газета в заключении собственного корреспондента называет эту историю "банальной и в то же время трагической", опасной для перестройки. Комментатор Литературной газеты ссылается на газету "Известия", которая сообщила о конфликте между Компьютерным центром в Пущине и Серпуховским городским комитетом партии (тем самым, который обрушился на Институт биофизики). Урок истории с перфтораном, говорит Литературная газета, состоит в том, что научные вопросы нельзя решать административными и бюрократическими методами.

11. Рекламация и реклама


В. Долматов


(Газета "Советская Россия", 16 октября 1988 г.)


Перейти на страницу:

Похожие книги

1941. Забытые победы Красной Армии
1941. Забытые победы Красной Армии

1941-й навсегда врезался в народную память как самый черный год отечественной истории, год величайшей военной катастрофы, сокрушительных поражений и чудовищных потерь, поставивших страну на грань полного уничтожения. В массовом сознании осталась лишь одна победа 41-го – в битве под Москвой, где немцы, прежде якобы не знавшие неудач, впервые были остановлены и отброшены на запад. Однако будь эта победа первой и единственной – Красной Армии вряд ли удалось бы переломить ход войны.На самом деле летом и осенью 1941 года советские войска нанесли Вермахту ряд чувствительных ударов и серьезных поражений, которые теперь незаслуженно забыты, оставшись в тени грандиозной Московской битвы, но без которых не было бы ни победы под Москвой, ни Великой Победы.Контрнаступление под Ельней и успешная Елецкая операция, окружение немецкой группировки под Сольцами и налеты советской авиации на Берлин, эффективные удары по вражеским аэродромам и боевые действия на Дунае в первые недели войны – именно в этих незнаменитых сражениях, о которых подробно рассказано в данной книге, решалась судьба России, именно эти забытые победы предрешили исход кампании 1941 года, а в конечном счете – и всей войны.

Александр Заблотский , Александр Подопригора , Андрей Платонов , Валерий Вохмянин , Роман Ларинцев

Биографии и Мемуары / Военная документалистика и аналитика / Учебная и научная литература / Публицистическая литература / Документальное
Великая речная война. 1918–1920 годы
Великая речная война. 1918–1920 годы

Книга военного историка А. Б. Широкорада повествует о наименее известном аспекте Гражданской войны в России – боевых действиях на реках и озерах. Речные и озерные красные и белые флотилии сыграли в этой войне крайне важную роль. Как правило, огневая мощь флотилий существенно превосходила огневую мощь сухопутных войск, сражавшихся на различных фронтах и театрах военных действий. Тема речной войны очень интересна, но почти неизвестна нашим читателям. Своей книгой, широко используя иллюстрации и карты, автор попытался восполнить этот пробел. Картина боевых действий дана объективно, без заведомых пристрастий. Ведь по обе стороны баррикад сражались русские люди, и с каждой стороны среди них были как герои, так и трусы и глупцы.

Александр Борисович Широкорад

Документальная литература / Учебная и научная литература / Публицистическая литература
Неизвестный Ильюшин
Неизвестный Ильюшин

Эта книга – самая полная творческая биография Сергея Владимировича Ильюшина, восстанавливающая историю всех проектов его прославленного КБ, – как военных, так и гражданских, от первых опытных моделей 1930-х гг. до современных авиалайнеров.Мало кому из конструкторов удается создать больше одного по-настоящему легендарного самолета, достойного войти в «высшую лигу» мировой авиации. У ильюшинского КБ таких шедевров более десятка. Непревзойденный Ил-2 по праву считается лучшим штурмовиком Второй Мировой, Ил-4 – выдающимся бомбардировщиком, Ил-28 – «гордостью советского авиапрома», а военно-транспортный Ил-76 в строю уже 40 лет! Не менее впечатляют и триумфы заслуженного ОКБ в гражданском авиастроении – «илы» успешно конкурировали с лучшими зарубежными авиалайнерами, четыре самолета, носившие имя С.В. Ильюшина, выбирали советские руководители, а Ил-96 и поныне «борт № 1» российских президентов.

Николай Васильевич Якубович

Биографии и Мемуары / Военное дело, военная техника и вооружение / Публицистическая литература / Документальное
Мясищев. Неудобный гений
Мясищев. Неудобный гений

Его вклад в историю мировой авиации ничуть не меньше заслуг Туполева, Ильюшина, Лавочкина и Яковлева – однако до сих пор имя Владимира Михайловича Мясищева остается в тени его прославленных коллег.А ведь предложенные им идеи и технические решения по праву считаются революционными. Именно его КБ разработало первый отечественный межконтинентальный бомбардировщик М-4, первый сверхзвуковой стратегический бомбардировщик М-50 и первый в мире «космический челнок».Но несмотря на все заслуги, огромный талант и организаторские способности, несмотря на то что многие историки прямо называют Мясищева «гением авиации», его имя так и не обрело всенародной известности – возможно, потому, что руководство советской авиапромышленности считало его «неудобным» конструктором, слишком опередившим свое время.Эта книга, созданная на основе рассекреченных архивных материалов и свидетельств очевидцев, – первая отечественная биография великого советского авиаконструктора.

Николай Васильевич Якубович

Биографии и Мемуары / Военное дело, военная техника и вооружение / Военная документалистика / Публицистическая литература / Документальное