Кто ушел и кто придет (СИ)

Интересно, долго еще Мортон собирается напоминать ему, откуда он, Ник, вышел? Главное, сам-то ничем не лучше, жил на том же минусовом двести пятидесятом уровне, и неужели ему приятно все это вспоминать? Или гордится тем, что поднялся оттуда? «А я не горжусь, - подумал Ник. - Не моя заслуга. Мать всегда повторяла: скажи спасибо дяде Роберту, он тебя вытянул».

Они вышли на крышу, под ветер и солнце, и Мортон широким шагом двинулся к своему аэрокару.

— Ты куда сейчас поедешь?

— Домой. Куда же еще?

— Да так, мало ли, - пробормотал Ник и вдруг решился. Почему бы и не спросить в открытую? Вдруг Мортон как-нибудь себя выдаст… - Слушай, я, вроде, видел тебя в Нижнем городе.

— На Дне?

— Ну… Да. Не люблю я это название… В общем, на минус двести пятьдесят. Я туда к родителям ездил. А ты что, тоже кого-то навещал? – он быстро взглянул Мортону в глаза.

Стэн засмеялся и открыл дверцу аэрокара.

— Что ты! Я в таких местах не бываю. Ты меня с кем-то перепутал.

С кем его можно перепутать? Врет и не краснеет.

— Так что, подвезти тебя? – спросил Мортон, усевшись и положив руки на пульт.

— Спасибо, сам доберусь. Мне-то в город надо, а не на Зеленое кольцо, - он снова поймал взгляд Мортона, но тот непроницаемо улыбнулся и кивнул.

— К родителям на Дно, понимаю. Что же, хорошо тебе провести вечер. До завтра!

Он закрыл дверцу, задал курс автопилоту и откинулся на спинку сиденья. Аэрокар взмыл в багрянец вечернего неба. Ник проводил его злым взглядом. «Хорошо провести вечер!». Звучит как издевка.

Он уселся в другую машину и всю дорогу нервно барабанил пальцами по подлокотнику. Внизу плыли пейзажи Зеленого кольца, затем показался город. Вон красно-синий экспресс из аэропорта взбирается по эстакадам и пропадает в недрах пятидесятого уровня. Вон другой экспресс, фиолетовый с белым – этот из космопорта. Аэрокары, частные и общественные, роились возле ступеней мегаполиса, как пчелы возле улья. А вон еще поезд – это не экспресс, а тихоходный кольцевой, возит вокруг города тех, кто не любит летать и никуда не торопится.

Аэрокар опустился на пятидесятом уровне, Ник выскочил и подошел к линии лифтов, но вместо того, чтобы войти в кабину и нажать кнопку, остановился и задумался. Может, все-таки не стоит сегодня ехать к родителям? Он не принял решение заранее и сейчас жалел об этом. Если бы успел решить, было бы проще. Вообще-то он навещал их не так уж давно… Микаэле он сказал о том, что поедет к ним в основном для того, чтобы она оставила его в покое. Конечно, съездить было бы не лишним, но… До того неохота!

Ник отошел от лифтов, сел на скамейку под отцветающей акацией и задумался, теребя в пальцах упавший на колено белый цветочек. Нет, с отцом он бы повидался, хотя тот сразу начнет предлагать пойти выпить. Но ведь дома, наверное, и мать окажется. Начнет расспрашивать, и что бы он ни рассказал, все равно останется недовольна. Иногда Нику хотелось соврать, что он стал миллионером, и посмотреть, как мать отреагирует на это. Наверняка даже тогда скривится и раздраженно спросит, почему не миллиардером и опять начнет его клевать. Она давно объяснила Нику, что делает так для его же пользы, таким образом подталкивает его к чему-то большему, не дает расслабляться, но от этого понимания ему лучше не становилось. Какой смысл к чему-то стремиться, зная, что чего бы он ни достиг, матери все равно будет мало, и она никогда даже не улыбнется ему, не то, чтобы похвалить. А ему самому немного надо, он никогда не был амбициозным… Жена – та все-таки хоть иногда его поощряла.

Ник уронил измятый цветок и принялся кусать ноготь. Эх, с каким бы удовольствием он рассказал родным про Ларри, но про это лучше даже не заикаться. Отец-то порадуется, он бы с Ларри и за руку поздоровался, если бы тот к ним зашел, но мать – про ее реакцию подумать страшно! Она никогда не любила роботов, а когда узнала, над чем в последнее время работает он, Ник, потребовала уйти из «Андроидной техники». «Хватит с меня твоего дяди!» - кричала она, а Ник привычно втягивал голову в плечи и ждал, когда посыпятся оплеухи. Уйти он все же не ушел и продолжал работу, и это, наверное, был первый раз, когда он сделал что-то серьезное наперекор матери. Она простила его только через полгода, когда он по ее указке женился на Микаэле. Нику и в голову не пришло спорить, к тому времени его настолько изгрызла совесть, что он готов был сделать для матери что угодно. Да и жизнь с Микаэлой в итоге оказалась совсем неплоха, не в последнюю очередь потому, что у Микаэлы была дочка. Как отчима Марта его ни во что не ставила - да и кто станет слушаться человека всего на несколько лет старше себя! – но как что-то вроде сводного брата Ник ей понравился. Особой привязанности между ними не возникло – разные интересы, разный круг общения. Иногда они выбирались куда-нибудь погулять, иногда сплетничали о Микаэле, которая относилась к ним примерно одинаково, как если бы у нее вместо одного ребенка стало двое, но этим их общение и ограничивалось.