Кто взорвал Америку?

В корпусе, сражавшемся в Алжире, выделилась элитная группа войск, которая занималась уничтожением алжирских повстанцев. Самым непримиримым был 1-й полк парашютистов Иностранного легиона, состоявший из профессиональных головорезов. Военные стали всерьез обсуждать такой вариант: перебросить военной авиацией в Париж, десантников и установить диктатуру.

И тогда Париж обратился за помощью к Шарлю де Голлю. Это был 1958 год. Генерал к тому времени вот уже шесть лет как отдалился от политической деятельности и жил в деревне в полнейшем уединении. Де Голлю было шестьдесят семь лет, и он писал мемуары.

«Спасти положение мог только общенациональный авторитет. Он должен был взять власть в свои руки и восстановить государство. Ни у кого, кроме меня, такого авторитета не было», — скромно скажет о себе позднее сам генерал де Голль.

Правительство надеялось, что де Голль утихомирит армию. Армия надеялась, что де Голль разрешит им огнем и мечом подавить восстание алжирцев.

Если бы де Голль занял сторону армии, ему бы аплодировали как настоящему патриоту, который заботится о величии державы. Но в таком случае де Голль должен был продолжать войну, выиграть которую было нельзя. Побывав в Алжире, де Голль, как он писал, «смог удостовериться, что бесконечное продолжение борьбы губительно для души нашей армии». Америка поймет это много позже во Вьетнаме, Россия — в Афганистане.

Ударные части французской армии уничтожали восставших алжирцев с помощью массированного применения артиллерии и бомбардировочной авиации. Но подавить восстание не удавалось, потому что бойцов алжирского Сопротивления поддерживало население.

Де Голль увидел, что алжирцы будут сражаться за свою свободу до бесконечности. А вот французы не могут до бесконечности умирать во имя величия империи.

В январе 1961 года семьдесят шесть процентов французов, принявших участие в референдуме, поддержали идею предоставления независимости Алжиру.

Де Голль обратился к французам и призвал дать Алжиру независимость. Он говорил:

— Совершенно естественно чувство тоски по былой империи, подобно тому, как можно сожалеть и о мягком свете керосиновых ламп, о величии парусного флота, об очаровании эпохи экипажей. Но что поделаешь? Нет политики, стоящей вне реальности.

Генерал де Голль выступил против армии, частью которой он всегда был, и против людей, которые считали себя настоящими патриотами. Тогда его самого назвали предателем. И французские военные, лучшие офицеры его армии, начали охоту на своего президента…

Два покушения

Президенту Франции была вручена телеграмма командующего войсками в Алжире с грозным предупреждением:

«Вся французская армия, как один человек, будет глубоко оскорблена, если мы откажемся от этого национального достояния. Нельзя предугадать, что армия предпримет в своем отчаянии.

Генерал Салан».

Офицеры, которые решили не допустить ухода Франции из Алжира, создали «Секретную вооруженную организацию» (ОАС).

Оасовцы запрещали французам покидать Алжир, угрожая казнить «беглецов-предателей». Потом они стали поджигать школы, мэрии, предприятия, магазины — «Оставим Алжир таким, каким он был в 1830 году!».

В конце апреля в Алжире вспыхнуло восстание. В нем приняли участие полки парашютистов. Служившие в Алжире генералы образовали что-то вроде директории и объявили, что руководители восстания берут на себя всю полноту власти.

Они пообещали, что «лица, непосредственно принимавшие участие в отказе от Алжира и Сахары, предстанут перед военным трибуналом, специально созданным для рассмотрения преступлений против безопасности государства». Первым мятежники собирались наказать де Голля.

Франция растерялась и, возможно, была готова капитулировать перед мятежниками. Не растерялся только де Голль. Он действовал жестко и уверенно.

Он приказал прекратить морское и воздушное сообщение с Алжиром и потребовал от армии выступить против мятежников. Его поддержали правительство и начальник генерального штаба.

Во Франции приступили к превентивным арестам — брали военных, чьи взгляды давали основание полагать, что они могут присоединиться к восставшим.

Генерал де Голль выступил по телевидению. Он был в военной форме и потребовал не подчиняться приказам узурпаторов. Речь звучала патетически, но де Голлю она удалась. «Француженки и французы! Помогите мне!» — говорил он. Генерала услышали. Его твердая позиция произвела впечатление на тех, кто присоединился к бунтовщикам. Мятеж был подавлен.

Последние участники мятежа покидали город Алжир, распевая припев песенки Эдит Пиаф «Я ни о чем не сожалею». Несколько генералов ушли в подполье, чтобы руководить деятельностью ОАС. Другие сдались. Для суда над заговорщиками де Голль создал Высший военный трибунал, который выносил суровые приговоры.

Оасовцы совершали террористические акты в Алжире и попытались сделать то же самое во Франции. Они надеялись сорвать переговоры о предоставлении Алжиру независимости.