Кто взорвал Америку?

Российское правительство поддержало северную коалицию по самым циничным соображениям, надеясь, что афганцы будут до бесконечности сражаться между собой и до нас у них руки не дойдут. Ахмад Шах Масуд был злейшим врагом России, на его руках кровь многих советских солдат. Это не помешало нашему правительству, когда это стало полезным, помириться с ним, помогать ему. Северный альянс состоит из таких же исламистов, как и талибы, только еще более циничных.

Но обилие оружия еще не гарантирует победу.

Ахмад Шах Масуд успешно сопротивлялся Советской армии, но тогда у него была надежда на успех — русские уйдут и все кончится. Война с талибами изначально казалась безнадежной. Он не мог ни победить талибов, ни надеяться, что они сами уйдут.

В сентябре 1998 года талибы установили контроль почти над всей территорией Афганистана, Северный альянс практически перестал существовать. Армия талибов в лучшие времена не превышала пятнадцати тысяч человек, но войска Северного альянса представляют собой разрозненные части, не способные к единым действиям.

Талибам удалось то, что не вышло у советских спецслужб: осенью 2001 года они убили Масуда. Два камикадзе, выходцы из Марокко, подобрались к нему под видом журналистов. Один изображал корреспондента, другой — телеоператора. В запасном аккумуляторе к телекамере было заложено почти четыреста граммов пластита — мощной взрывчатки.

Два охранника Масуда были убиты на месте. Одному камикадзе оторвало голову, второй умер через несколько минут. Масуд был еще жив. Его на вертолете отправили в Душанбе, в больницу, но он скончался в пути.

Казалось, талибы одержали окончательную победу. Но после терактов в Соединенных Штатах американцы вместе с Россией решили поддержать Северный альянс. Тогда из Турции вновь вернулся генерал Дустум. А все вооруженные силы Северного альянса возглавил генерал-полковник Мохаммед Фахим, бывший начальник разведки у Масуда. Когда тот стал министром обороны в 1992-м, Фахим возглавил управление исламской национальной безопасности Афганистана.

Бомбить или договариваться?

Успехи талибов напугали полмира. Первым в 1996 году забил тревогу генерал Александр Лебедь, тогда еще секретарь Совета безопасности. Он предложил срочно помочь другим афганским группировкам: иначе талибы ворвутся в Бухару, а дальше до самой России их никто не остановит.

В Москве боялись потока беженцев с территории Афганистана. Боялись, что они, спасаясь от талибов, хлынут в Таджикистан и Узбекистан, а вместе с беженцами просочатся вооруженные боевики и война разгорится рядом с Россией. Но этого не произошло.

Когда талибы вышли на границу с Таджикистаном, которую охраняют российские пограничники, возник вопрос: как быть? Если талибы сделают еще один рывок, они вступят в бой с российскими солдатами. Неужели через много лет после вывода советских войск из Афганистана Россия вновь может оказаться в состоянии войны с афганскими моджахедами?

В сентябре 2000 года тогдашний секретарь Совета безопасности, а ныне министр обороны Сергей Иванов сказал, что пока нет необходимости увеличивать там российское присутствие. В Таджикистане давно стоит российская 201-я дивизия, и этого достаточно.

Несколько лет в Москве шел спор: а может быть, лучше бы признать правительство талибов, которое фактически управляет страной? Не превращать их во врагов, не угрожать им-превентивными ударами, а как-то наладить с ними отношения, умерить их враждебность? Речь не шла о том, чтобы дружить с талибами. Главный вопрос: как избежать новой войны с очень опасной силой на наших южных границах?

Большинство российских востоковедов сходились в том, что России нелепо настраивать против себя талибов, то есть большинство афганского населения, и поддерживать антиталибскую коалицию, которая состоит из таких же воинственных исламистов и бывших моджахедов, которые вовсе не питают никаких добрых чувств к новой России.

Пуштуны не признают самостоятельности северных народов, а те не хотят больше владычества пуштунов. Если северяне будут и дальше получать массированную помощь из-за рубежа, то постараются понадежнее отгородиться от талибов.

В результате страна может расколоться, правда, не юридически, а фактически. На севере Афганистана появятся никем не признанные государства. Такое государство уже пытался создать узбекский генерал Дустум. Он обзавелся своей армией, собственным законодательством и даже постпредствами в некоторых иностранных столицах.

Плохо это или хорошо для России? Мнения специалистов расходятся. Одни не видят ничего плохого в распаде страны, которая надолго погрузится в разрешение собственных проблем. Другие считают, что в интересах России существование сильного, единого Афганистана. Если развалится Афганистан, развалится вся система границ в Центральной Азии.