Кто же вы, Северус Снейп? (СИ)

Нат едва ощутимо коснулась губами головки, проводя по кругу влажным языком, и подаваясь вперед, одним слитным движением впустила его воинственно вздымающийся член до предела, буквально вышибая из него долгий озвученный стон. Пройдясь ладонями по его узким бедрам и захватив ноги под коленями, она еще сильнее развела их в стороны и слегка приподняв положила на низкие витые подлокотники. Пол с Сэмом, видимо, частенько упражнялись на этом кресле в своих брачных играх. Подходило оно для этого идеально. Северус на секунду задохнулся от такого поворота событий, но решил подумать над этим позже, отдаваясь ласкающим его рукам, которые не дали ему опомниться. Она проводила языком по всей длине, обхватывая губами, вбирая полностью в свой нетерпеливый горячий рот. Оставляя влажный след на мошонке, проходя языком по промежности, доходя почти до звездочки ануса, заставляя его озвучивать каждое ее вероломное вторжение. Все эти ласки так возбуждали, было и хорошо, и стыдно одновременно, от чего в паху огнем горело и до какого-то безумия хотелось, чтобы ее шаловливый влажный язычок продвинулся еще чуть дальше, раз уж она все равно зашла так далеко. И Нат, словно читая его мысли, осторожно тронула твердым влажным языком плотно сжатую дырочку и, будто сама срываясь в этот кружащий голову водоворот, обвела нежное колечко мышц языком по кругу и скользнула внутрь. Он выгнулся от этой ласки, не сдержано простонав, погружаясь в какое-то теплое, мягкое марево, дурманящее, лишающее последних крох рассудка. Хотелось только загнанно, рвано дышать растворяясь в ней. И она не разочаровывала, проводя влажным языком от промежности до заветной дырочки, кружа ее в волшебном танце, проникая за грань. Ее руки ласкали член, прихватывали мошонку, сжимали проходили кончиками пальцев чуть касаясь, вызывая вздохи, полузадушенные поскуливания, которые, при особенно удачных манипуляциях, превращались в низкие гортанные стоны. Наигравшись, вылизав и намяв она вернулась к оставленному на волю ласковых рук члену и обхватив плотно губами медленно опустилась, полностью вбирая в себя. Она замерла на мгновение и приподнявшись снова опустилась, так, что ставшая невероятно чувствительной головка уперлась ей в горло. Ее движения стали рваными, нетерпеливыми, почти грубыми, каждый раз впуская глубоко, до предела. Именно так, как ему хотелось, окончательно срывая его с тормозов, заставляя желать только одного — кончить. Северус задыхался, прикусывая губы, не в силах сдержаться. Было невероятно ярко и кружилась голова, словно он был пьян. Тело буквально выгибалось от наслаждения, руки вцепились в подлокотники кресла до побелевших костяшек пальцев. Он вскидывал бедра, подаваясь ей навстречу, не в силах больше сдерживать накатывающий на него оргазм. Как беспощадный неотвратимый смерч, он скрутил все внутри, заставляя дрожащее от напряжения тело содрогаться, каждый раз, как пульсирующий член исторгает из себя семя… И время вдруг замирает, и тело становится невесомым, будто пылинки в солнечном свете: легким, напоенным какой-то невероятной негой, и посторгазменная слабость, как отбегающая от берега волна, буквально утаскивает его куда-то на самый край сознания.

Рассудок стал медленно возвращаться в оставленное тело, кожа перестала гореть и пульсировать от каждого прикосновения. Руки все еще были крепко стянуты шелковыми лентами. Нат осторожно помогла опустить обессиленные после невероятного напряжения ноги, волнующе-щекотно гладя по внутренней стороне бедер. Ее губы лениво и чувственно продолжали ласкать его, околдовывая объятое истомой тело, даря расслабленность и приятную опустошенность. Было невероятно хорошо.

Он почувствовал знакомую тяжесть на своих коленях, а на шее теплое расслабленное дыхание. Ее губы на этот раз были осторожными и ласковыми, едва касаясь его кожи, они расслабляли еще больше. Будто не желая отпускать из своего сладкого плена.

*