Куб со стертыми гранями

Однако все заготовленные мною аргументы и доводы вылетают из моей головы, едва я представляюсь своему высокопоставленному собеседнику. А тянуть резину не следует: секретари и помощники Щитоносца предупредили меня, что на разговор с ним мне дается не больше двух минут.

- Слушаю вас, хардер Лигум, - невозмутимо произносит Щитоносец явно лишнюю для нашего общения фразу, и я благодарен за его стремление подбодрить меня таким образом.

Он не так уж стар, и лицо у него вовсе не волевое, и на щеке отсутствует обязательный шрам от лучевого удара, как принято изображать подобных персонажей в фильмах. Обычное лицо с мешками под глазами от вечного недосыпания и глубокими морщинами на лбу, и правая щека выбрита менее тщательно, чем левая, а поэтому отсвечивает синеватым оттенком.

- Я обратился в дирекцию Клуба Хардеров, уважаемый Щитоносец, - наконец начинаю я, хоть и несколько сбивчиво, излагать суть своего дела. - И там мне сказали, что только вы можете разрешить посещение Клуба посторонними лицами...

- Да, это так, - откликается мой собеседник. - А вы хотели бы пригласить в Клуб кого-то, не являющимся хардером?

- Да, уважаемый Щитоносец.

- Кто же это?

- Это Рубела Фах, уважаемый Щитоносец, вы её, наверное...

- Да, я знаю эту девушку. - Глава хардерской организации выдерживает паузу ровно в пять секунд. - Однако, Положение о Клубе содержит ряд весьма категорических запретов, хардер Лигум. В том числе и относительно доступа в него обычных людей. К сожалению, у меня нет ни желания, ни времени, чтобы разъяснять вам причины столь жесткого требования, но, поверьте мне на слово, они являются достаточно вескими.

Он говорит очень гладко, как и следовало ожидать от человека, являющегося официальным представителем хардеров. Но я начинаю сердиться.

- Дело в том, что мне надо привести Рубелу Фах в наш Клуб не ради своей личной прихоти, уважаемый Щитоносец! Мне необходимо побеседовать с ней в рамках проводимого мною расследования!..

Еще пять секунд молчания и изучения моей физиономии, словно на ней невидимыми чернилами запечатлены все мои мысли и прочая информация, которая хранится в моем мозгу.

- Тогда я должен знать, в чем заключается проблема, которую вы расследуете, - наконец, спокойно произносит Щитоносец.

- Но тогда мне не хватит двух минут, которые вы можете уделить мне, уважаемый Щитоносец, - пытаюсь возразить я.

- А сколько времени вам понадобится для этого?

- Ну, я не знаю... Понимаете, уважаемый Щитоносец, дело, которым я занимаюсь, имеет такое важное значение, что...

- Что вы не хотите раскрывать его суть даже мне, верно? - невозмутимо заканчивает начатую мною фразу человек на экране комп-карда.

Он прав, и мне остается только согласиться с его выводом.

И, скорее всего, выслушать отказ в своей просьбе.

"Ваша просьба рассмотрена руководством Академии, и вопрос решен положительно: никакого внеочередного увольнения вам не будет"...

- В ближайшее время я намерен представить в Коллегию все материалы по этой проблеме, уважаемый Щитоносец, - пытаюсь заверить я своего собеседника и тут же осознаю, что, в сущности, поступаю не очень тактично, напоминая главе хардерского движения о том, что в Щите он играет не первую скрипку.

Но на лице моего собеседника не отражается никаких эмоций.

- А вы гарантируете, что Рубела Фах сумеет сохранить существование Клуба в тайне? - спрашивает он, и у меня появляется слабая надежда на успешное завершение нашей беседы.

Но я успешно преодолеваю соблазн соврать ради всеобщего блага.

- Нет, уважаемый Щитоносец, - признаюсь я. - Учитывая экстрасенсорные способности девушки, такой гарантии я дать не могу.

- Что ж, - подводя черту, говорит Щитоносец. - Я даю вам это разрешение, хардер Лигум.

И, не дав мне времени осознать услышанное и рассыпаться в благодарностях, он пропадает с экрана.

Глава 6. "Живое чудо света" (Х+30-31)

Оборона подступов к своей хозяйке осуществляется Умельцем - который, кстати, носит красноречивое имя Абиль1 - по всем правилам военного искусства. Неизвестно, ведает ли киборг о моей роли в деле уничтожения его собратьев, но держится он по отношению ко мне очень настороженно. Впрочем, возможно, он пытается уяснить, по какой причине безвестный импресарио, за которого я выдаю себя, приглашает "музыкальное чудо" выступить в каком-то клубе, не числящемся в перечне приличных заведений земного шара.

Несмотря на то, что наше общение происходит по видеофону, и на экране я вижу только искусственное лицо робота, меня не оставляет ощущение, что Рубела Фах находится где-то рядом со своим кибернетическим слугой и следит из своего укрытия за нашими переговорами. Скорее всего, это действительно так, потому что, когда я уже отчаиваюсь сломить героическое сопротивление своего собеседника, он вдруг говорит:

- Хорошо, уважаемый Мигуль. - (Именно так я трансформировал свою фамилию в целях конспирации). - Ваше предложение будет принято.

Однако, когда я собираюсь облегченно вздохнуть, киборг неожиданно добавляет: