Куб со стертыми гранями

Да, в принципе, я просто обязан заняться с красавицей Фелиной постельно-прикладным видом спорта, иначе те, что сейчас следят за нами (а в этом я ничуть не сомневаюсь), могут заподозрить меня в принадлежности к хардерам, поскольку всему миру давно известен сексуальный аскетизм подданных Щита. Аскетизм этот вытекает вовсе не из-за каких-то физиологических отклонений, как пытаются доказать некоторые любители "жареных" материалов из числа журналистской братии. Он обусловлен чисто моральными принципами, закрепленными в Кодексе чести хардеров, но, похоже, всему миру на это наплевать...

Но в то же время, если я клюну на пышные формы "спасенного" мной торгового менеджера, то организаторы этого спектакля могут усомниться в достоверности моей "легенды". Разве способен несчастный Алекс, плакавшийся всем встречным и поперечным в жилетку по поводу трагической смерти жены и детей, взять и переспать с первой встречной смазливой бабенкой?

М-да. Проблема, как говаривал тот тип у края пропасти в моем анестезийном сне...

А что-то выбирать придется. Одно из двух: либо так, либо эдак. Третьего не дано, как на приеме у психиатра: ты либо псих, либо нормален.

Между тем, Фелина переходит к ведению огня прямой наводкой, если можно так выразиться. Мои раны, ушибы и ссадины уже залечены, кровь и грязь с тела и лица стерты - при этом, кстати, мне пришлось лишиться кое-каких предметов одежды - а для быстрейшего восстановления сил мне вручен большой фужер с коктейлем под явно позаимствованным в глубинах истории названием "энерджайзер".

Сама хозяйка квартиры успела принять ванну и облачиться в роскошный халат, впрочем, ничуть не мешающий разглядеть, что он является единственным предметом одежды на моей собеседнице. Она сидит, злодейка, скрестив ноги по-турецки, напротив меня на ковре с длинным мягким ворсом и делает вид, что я - именно тот тип, которого она ждала всю свою жизнь.

Разговор наш вяло вертится вокруг каких-то пустяков. Судя по всему, он уже не имеет никакого значения. Что-то насчет любви с первого взгляда...

"Сейчас ей останется лишь спросить, нравится ли она мне", думаю я, и, словно подчиняясь моему мысленному приказу, Фелина, потупив глазки и трогательно краснея, лепечет:

- Скажите, Алекс, а я... я вам нравлюсь?

- Очень, - вполне искренне отвечаю я. - Думаете, почему я за вас заступился? Потому что даже в темноте разглядел ваше прекрасное личико!..

Она протягивает ко мне свою восхитительную ручку и осведомляется, распахнув еще больше свой халатик:

- Так что же вы медлите, глупенький? Я так хочу, чтобы вы были близко-близко от меня!..

Ничего не поделаешь, приходится покинуть свое убежище на диване и перебраться на ковер, под бок к красавице. Кто-то изрек, что женщин не следует заставлять долго ждать - иначе они постареют и раздадутся в теле...

Я ненавязчиво обнимаю прелестную продавщицу за плечи и, в стиле душещипательных мелодрам, медленно клонюсь к ней, чтобы уста наши могли слиться в страстном поцелуе. Когда это происходит, я медленно, словно боясь вспугнуть свою партнершу, укладываю ее на пушистый ковер, и рука моя устремляется под тонкий халатик к телесным радостям...

Однако при этом я так неуклюж и порывист, что из моего нагрудного карманчика выпадает небольшая карточка видео-кадра. Как и следовало ожидать, Фелина оказывается гораздо проворнее меня, и успевает первой поднять мою потерю. И тут же хмурит свой гладкий лобик, похоже, никогда не обременявший себя морщинами от раздумий.

- Кто это? - осведомляется ревниво она.

Я и сам не знаю, кто запечатлен на этом кадре. Женщина, поворачивающая голову к объективу камеры, которая движется вокруг нее, и раздвигающая губы в застенчивой, мягкой, как свет осеннего солнца, улыбке. Но это часть моей "легенды"...

- Это Лариса, - говорю я. - Моя жена... покойная...

- Она была красивая, - говорит Фелина так, что сразу становится ясно, что на самом деле она так не считает. - Вы любили ее?

- Да, - печально говорю я, пряча видео-карту обратно в карман. - Но давайте не будем вспоминать мертвых, хорошо?

И делаю попытку продолжить тот жест, который мне не удалось довести до конца несколькими минутами раньше. Но похоже, что Фелина настроена уже не фривольно, хотя сопротивления мне по-прежнему не оказывает.

- А вы часто вспоминаете свою жену, Алекс? - не без лукавства спрашивает она.

- Я ее никогда не забуду, - уклоняюсь я от прямого ответа, но она, видно трактует мои слова по-особому.

- А как же тогда мы с вами? - лукаво осведомляется красотка в халате. Разве ваша жена простила бы вас, если бы была сейчас здесь?