Кучум (Книга 2)

-- Какой с них толк? -- Михей Кукша сморщил изуродованную щеку. -Только под ногами путаться будут.

-- То не тебе решать,-- Басманов побагровел лицом и хоть относился к Кукше с уважением, но не терпел, когда перечили, -- твое дело мои слова передать, а там пущай решают. Понял, Михей?

-- Как не понять, -- он словно и не заметил боярского гнева,-- все выполним как есть.

-- Остальные люди, где?

-- Скоро будут, за всеми отправили.

-- Как все соберутся, так и выступаем.

-- На Москву? -- осторожно, как бы между прочим, спросил Кукша то, что волновало сейчас всех.

-- Там узнаете, -- Басманов помолчал, но, словно решился на что-то, и добавил, -- к Переяславлю Рязанскому пойдем. Так я думаю.

Все облегченно вздохнули и от Басманова не ускользнуло их желание, которое опытный воин тщательно прятал внутри себя, желание поквитаться с крымцами, напакостившие так или иначе едва ли не каждому. Ехать же на Москву означало бежать от Орды. А Переяславль Рязанский окажется явно на пути крымского хана и там-то они наверняка встретятся в очередной раз. Этого желалось всем. И ему, в том числе...

Выехали уже затемно и остановились ненадолго в небольшой, на два дома, деревеньке, давая коням передохнуть, и перед самым рассветом вновь были в седлах, идя ходкой рысью над речным обрывом.

К концу второго дня почти без отдыха, двигаясь в привычном коням легком темпе, с недолгими остановками, увидели высившиеся над обрывом деревянные кремлевские башни Переяславля Рязанского. Город или не знал, или не верил в приближение Орды. Ворота стояли распахнутыми, зевали стражники на башнях, торговали сидельцы в лавках и даже сам воевода вышел к ним чуть ли не в исподнем белье.

Матвей Васильевич Пронский, поставленный на рязанское воеводство лишь год назад, был стар и имел множество болезней, которыми тяготился и только ждал замены себе, чтоб отъехать на собственную вотчину и там спокойно доживать остатки отпущенных Господом дней. Когда ему донесли о приближении Орды, он долго выпытывал у гонца в каком направлении движутся крымцы. Со слов того получилось, что идут они на Москву, оставив Рязань в стороне. В городе было всего-то полсотни человек стрельцов, да семь пищалей стояли по стенам. Можно ли такими силами удержать город? Только раздразнишь татар, если начнешь держать оборону. Пронский собирался в случае появления татар сам выехать к ним и договориться миром о выкупе, который жители с радостью соберут, лишь бы Орда прошла мимо.

К тому же он отправил к главному государеву воеводе Михаилу Ивановичу Воротынскому гонца от себя с просьбой прислать полк для обороны Рязани. Со всех сторон выходило, что беспокоиться ему, воеводе, и не надо особо. Если Воротынский подоспеет, то сладит с крымцами без него. А нет, так рязанцы за свое имущество и жизнь спокойную не пожалеют выкуп отвалить. И потому он был немало удивлен, когда невесть откуда свалившийся на него боярин Басманов, известный крутым нравом своим, стал кричать, мол, он, Пронский, врагу продался и город к обороне не готовит.

-- Да ты, батюшка, в дом взойди, а то чего попусту глотку на ветру рвать, застудишь еще... -- увещевал Басманова Пронский.

-- Некогда мне с тобой разговоры вести, -- отрезал Алексей Данилович, -- вели в набат ударить, народ собирать на площади.

-- Да зачем же это народ полошить? Какой толк, если свалка начнется...

-- Татары в город ворвутся -- вот тогда свалка будет! Ты, как я погляжу, этого и ждешь? -- Басманов не на шутку наливался яростью и едва сдерживал себя, глядя на благодушно оглаживающего седую бороду воеводу.

-- Полки от главного воеводы жду,-- заикаясь, шелестел невнятно Пронский,-- давно гонца послал и теперь жду...

-- Ну, жди-пожди,-- недобро глянул Басманов,-- доложу царю, как ты татар с хлебом-солью на крылечке поджидал,-- и, хлестнув коня, обратился к сыну,-- Федька, ищи звонаря, а не найдешь или отнекиваться станет, так не трать время и сам ударь в набат. Понял?

-- Сделаю, -- Федор повернул коня в сторону маленькой звонницы, стоявшей посреди торговой площади.

Сам же Алексей Данилович велел Михею Кукше и Парамону Худяку закрыть городские ворота, других отправил собирать подводы по дворам и всех водовозов, чтобы начали подвозить воду к стенам и башням. Поехал вдоль рядов по пыльной площади-, разглядывая немногочисленных горожан, не спешно прохаживающиеся и, судя по всему, слыхом не слыхавшие про приближение Орды.

-- Напиться не дашь, красавица? -- обратился к девке, что несла жбан с квасом.

-- Глотни, не жалко хорошему человеку, -- и подала ему жбан.

-- Откуда знаешь, что я добрый человек? Вдруг я тать лесной и тебя утащу в буерак какой? -- засмеялся Басманов, не слезая с коня.

-- Да, где тебе справиться со мной? Смотри, чтобы я тебя с коня не скинула.

-- Неужто можешь скинуть? -- но договорить им не дали. Ударил набат, и народ, вздрогнув, повернул головы к звоннице, часто закрестились, завыли где-то собаки.

-- Спаси Христос! Пожар, что ли? -- послышались голоса.