Куда он денется с подводной лодки

В день своего возвращения на родную базу из самого первого плавания Баринов получил из Ленинграда телефонограмму: у него родился сын. За рождение Андрюшки выпили у причала по соточке шила. А когда Баринов возвращался домой, в окне своей квартиры увидел свет. «Странно! – подумал Илья. – Алла в роддоме, в Ленинграде. Кто же тут у меня пристроился пожить?..»

Войдя в квартиру, увидел свои вещи связанными в узелки, вроде как собранными.

Не успел Баринов расположиться на отдых и откупорить бутылочку шампанского по случаю рождения ребенка, на пороге квартиры нарисовалась дама с двумя детишками в руках и тут же подняла хай, возмущенно потрясая бумажками.

– Ты хто таков? – вопрошала она, смешивая по-хохляцки три самостоятельные буквы русского алфавита «к», «г» и «х». – А вот это видел?

Дама сунула под нос Баринову листочек с лиловой расплывшейся печатью – ордерок на эту вот самую квартирку, в которой он жил. Спорить с напористой дамой у Баринова не было ни сил, ни желания. Покопавшись в узлах, он нашел кое-какие вещи, сунул их в большой пластиковый мешок, туда же кинул чистые носки и комнатные тапочки. Остальной нехитрый скарб сдвинул в угол, сказал, что на днях все заберет, и покинул квартиру. Дверь за его спиной захлопнулась с победным треском.

На лестнице, такой же бездомный, как и Баринов, сидел отощавший Тигр.

– С тобой-то что делать? – вслух подумал Баринов.

Потом махнул рукой, решительно подобрал кота, пристроил его поудобней на согнутой в локте руке и отправился в пристанище холостых и одиноких офицеров – в гостиницу с названием «Золотая вошь». Вообще-то официально – общага для одиноких, а в народе вот так красиво – «Золотая вошь»!

Там, то ли с горя – все-таки без дома остался, то ли от радости – сын родился, Баринов напился до бесчувствия в компании холостяков. А ночью ему снился сон, который не давал ему покоя весь год. Ему снился ромашковый луг и девочка, бегущая по лугу. Он знал, кто это, и очень хотел хоть раз догнать. Догнать, остановить, развернуть к себе, посмотреть ей в глаза. Ему казалось, что случись это во сне – и он узнает некую тайну.

Но догнать девочку ему ни разу не удалось. Он бежал, задыхаясь от бега, падал носом в траву, от бессилия плакал. Он боялся этих снов, потому что Алла пару раз говорила ему, что во сне он называет ее чужим именем.

Жена после этого подозрительно принюхивалась к нему, осматривала одежду, украдкой заглядывала в его записную книжку.

Однажды Баринов не выдержал и сказал:

– Это прошлое...

– Хорошенькое прошлое, если снится тебе чуть ли не каждую ночь...

Но сны тем и хороши, что нельзя ими управлять, нельзя распорядиться, чтобы кто-то кому-то перестал сниться! Илья тогда посмеялся беззлобно над плачущей Аллочкой, потом облапил ее в знак примирения, а она вырвалась, закрылась в ванной и что-то злое оттуда фыркнула.

«Зря она так, – подумал Баринов. – Я, что ли, виноват, что ей ничего подобное не снится...»

...Утром после той ночи в гостинице «Золотая вошь» мужики замучили его вопросами: что это за эротика снилась подводнику, что он никому не дал спать по пьянке? Только Тигр ни о чем не спрашивал Баринова. Смотрел с пониманием на хозяина. Тигр был первым живым существом, которое Илья увидел утром с похмелья, и сразу вспомнил о том, что остались они с котом без дома. Куда вести жену с сыном – не ясно.

К обеду историю о выселении Баринова из квартиры узнал его первый кэп. Он от души покрыл стоэтажным цветистым матом политотдел эскадры, схватил Баринова за шкирку и буквально ворвался в кабинет начальника политотдела.

От того, что Илья услышал в следующий момент, у него покраснели уши.

– Погуляй, Баринов! – попросил его кэп, и виновник происшествия покинул кабинет со вздохом облегчения.

Целый час весь политотдел ходил на цыпочках, прислушиваясь к шуму в кабинете начальника.

Наконец все стихло. Потом бабахнула тяжелая дверь, красный как рак начпо выскочил в приемную и гаркнул во всю ивановскую:

– Ну и где этот герой дня, мать его за ногу?!

– Баринов! – Это уже звал кэп.

Илья высунул нос из-за угла.

– Не боись, иди ордер получай! Мудозвоны хреновы, крючкотворы сухопутные!

Так лейтенант Илья Александрович Баринов получил ордер на одну комнату в трехкомнатной квартире в новом доме. Первым в новое жилище зашел Тигр – на счастье, чтобы в доме жилось всем...

* * *

Жизнь в том доме у них вроде получилась. Жили не хуже других. Алла была настоящей женой и матерью. Обед могла из топора и горсти крупы сварганить. В доме все было аккуратно разложено по ящичкам да по полочкам. Рубашки у Баринова переглажены, майки-трусы – стопочкой, носки попарно в шарики свернуты и спрятаны в коробку из-под ботинок.

И для ребенка лучшей матери желать было нельзя. Андрюшка накормлен по часам, прививки – как положено, садиться стал вовремя, пошел рано. Когда он первые шаги делал, Алла уже поднимать его боялась – второго ребенка ждала.