Куда он денется с подводной лодки

– Ну что, скотина, набля... нашлялся? – поправила она себя, вспомнив, что в дверях с открытым ртом стоит внучка Лидочка. – И что же за сволочи вы, мужики, а? Ведь она, прижав хвост, сидит на жопе ровно, так как мать! Мать! А ты, мать твою за ногу, от трудностей поскакал местечко потеплее искать?! Тьфу! А уж любовь-то как до этого изображал! Знать тебя больше не хочу, козел!

Тосю потом старушки во дворе расспрашивали, кого маменька так костерила на днях, и не верили, что это она про ворона...

Потом гнездо прохудилось и упало, рассыпалось в прах. Больше на этом месте вороны не строились. Да и ворона куда-то запропала. А ворон жил. Вернее, прилетал сюда харчеваться ежедневно. Тетя Соня ему не припоминала его прошлое: кто старое помянет, тому глаз вон. Да и было это все по молодости. Лишь иногда, насыпая ему зернышек, Софья Гавриловна по-доброму говорила:

– Ну что, старый козел, грустно одному-то? Грустно... Сама знаю...

* * *

– Тось... – Инга оторвала взгляд от ворона, топтавшегося на ветке за окном. – Ты помнишь моего мальчика рыжего, ну... из детства?

– Илью твоего? Помню, конечно. – Тут Тоню осенило. – Инька! Это ты из-за него так похорошела? Вы что, встретились, да? Рассказывай, рассказывай!

Тоня проследила за взглядом Инги, взяла со стола большую банку с семечками и, приоткрыв створку окна, насыпала корм под крышу птичьего домика. Ворон при этом не взлетел, а только слегка подвинулся по ветке подальше от окна.

Кофе остыл – про него забыли. Тоня, открыв рот, слушала Ингу, охала-ахала, кивала, удивленно вскидывала брови и, наконец, выдохнула:

– И это все? И ты от него сбежала?!

– Сбежала...

– Инька, ты с ума сошла! Да это же судьба! Ну ты же сама уже понимаешь, что со Стасом не сможешь жить!

– Не смогу...

– Так какого лешего ты убежала???

– Тось, подожди, не гони. Во-первых, это он от меня сбежал. Я уже готова была с ним посидеть, мне даже интересно стало, что тогда произошло такого, что он меня бросил? А сейчас думаю – ведь он предал меня! И это – во-вторых.

– Инь, ты не права! – горячо зачастила Антонина. – Ты не права! Ты ничего не знаешь, что там было и как! И...

– Подожди, Тонь. – Инга поморщилась недовольно. – Подожди, милая моя. Давай не будем сейчас ничего обсуждать, ладно? Что бы ты ни сказала, я все равно поступлю так, как задумала. Я уехала, и не на один день. Мне нужно время. Понимаешь, между нами стоят двадцать лет. Я ничего не знаю о нем, только то, что он служил на подводной лодке. Я не знаю, что у него с семьей, почему он один живет на этой даче...

– Он там давно появился?

– По осени...

– И вы ни разу не встретились за это время?!

– Ни разу. Не знаю, встретились бы мы или нет, если бы не авария. Я ведь теперь безлошадная. Ну, машина у меня будет, уже сегодня к вечеру. Есть у кого напрокат взять...

– И что ты собралась делать?

– Я, Тонь, собралась поехать отдохнуть. – Инга выразительно посмотрела на подругу. – Жаль, нельзя тебя с собой взять...

– Да что ты! Какой отдых! – Тося махнула рукой. – Слава богу, мама поднялась с постели. Она не только сидит, она ходит потихоньку. Мне уже легче стало. Да и помогают мне. Тетка приезжает, сестра, племянники.

– Я рада. – Инга накрыла своими ладошками руки Антонины. – Очень рада. Ты молодец, вытащила ее.

– Ну, и куда ты сейчас? – перевела разговор Тоня.

– Ой, Тось, хотелось бы в тепло, в Египет или Таиланд. Туда, где море. Но! Не поверишь – не хочу уезжать далеко от дома. Поэтому поеду куда-нибудь в пансионат в область. Сейчас засяду за телефон, сделаю звонки и поеду туда, где будут места. Вот так! Митю хочу тебе оставить. Можно?

– Ты еще спрашиваешь! Смотри, мама потом отдавать его не захочет! Смеюсь-смеюсь, отдаст, конечно, твоего лысого и криволапого мужчинку! – Тося поднялась из-за стола. – Так, начинаем варить кофе по новому кругу, а для мамы – фирменный, по-морскому. Ты иди, названивай. Потом доболтаем.

Через час у Инги уже был заказан номер в пансионате на Карельском перешейке. Она договорилась с Олегом, который ремонтировал ее машину, и он пообещал к обеду подогнать к дому Антонины автомобильчик напрокат.

– Ну вот видишь, как славно все решилось! – Инга была довольна.

Тоня отметила, что в ней не осталось и капли той вселенской грусти, которая навалилась на подругу несколько месяцев назад.

Потом они еще несколько раз принимались пить кофе, чай, обедали, за обедом частично посвятили в свои тайны любопытную Софью Гавриловну. Инга боялась, что ее замучит расспросами, но тетя Соня быстренько переключила все внимание на себя и пустилась в любимые свои воспоминания о любовных историях, которые то ли действительно приключились с ней давно, то ли были плодом ее неуемной фантазии.