Куда тянутся души [полная трилогия в одном томе]

На это он резко отстранился и перевернул меня на бок, прижимаясь грудью к моей спине, и медленно заполнил собой мое естество. Я застонала от удовольствия. Медленно двигаясь, он наслаждался процессом, сжимая мою грудь и целуя шею. Я повернула голову и нашла его губы. Он медленно и глубоко поцеловал меня. Мы словно плыли по течению спокойной реки, не зная, что скоро нас ждет водопад. Каждое движение приближало нас к пропасти, мы то плыли ей навстречу, приближая конец, то замедлялись, желая запомнить момент. Я больше не могла сдерживаться, меня несло к краю течение сильнее меня. Габриэль застонал, наращивая темп, покусывая за мочку уха и шею. Нас несло к обрыву, и назад дороги не было. Волны экстаза накрывали, и по сплетенным телам прошлась волна наслаждения. Мы полетели вниз, и я вскрикнула. Габриэль застонал, и его естество судорожно излило в меня горячую жидкость. Истома поразила каждую клеточку тела. Я не могла и не хотела шевелиться. Мы какое-то время так и лежали молча.

Наконец, отстранившись, он подхватил меня на руки и понес к освежающей воде.

Мы стояли под струями и молчали, прижимаясь к друг другу. Никто не хотел говорить, боясь испортить момент.

Я была не готова к этому, только не в таком положении. Да и о чем было говорить? Отстранившись, я потянулась за полотенцем, затем стремительно направилась в комнату и закрыла за собой дверь. Габриэль меня не остановил.

Нужно одеться и собрать вещи. Либо нас сразу повезут на суд, либо нужно будет бежать. Я не знала точно, что меня ждет за убийство члена совета и еще двоих людей с целью самообороны. Но если нас с Каньей опоят зельем истины, на суде узнают, что она тоже убила и при этом обратилась к темной магии. Тогда ее ничто не спасет. Пока у них действует этот нелепый закон, мы обе можем лишиться головы. Даже если меня не осудят за убийство, дать им убить Канью я не могу, она спасла мою жизнь.

И пока она всего лишь свидетельница и жертва покушения, нужно найти возможность сбежать.

Я надела джинсы, единственную оставшуюся вещь, напоминающую, откуда я, не считая кроссовок, зеленую тунику и корсет с лямками. Юбку я решила не надевать, да и с собой брать не было смысла, если нам удастся сбежать, то она мне не понадобится. Достав кроссовки и нижнее белье, я поняла, что класть вещи мне некуда. А еще нужно куда-то спрятать сережки, которые необходимо продать. В отчаянии я села на пол, облокотившись о стену.

— Соберись, — прошептала я себе.

Как бы мне ни было жалко, но свои вещи придется оставить. Я надела сапоги, натянув их как следует, и они закрыли колено. Нацепила серьги, пряча их под волосы, и повесила пояс с мечами на бедра. Стало неудобно шагать, мечи болтались в разные стороны. Тогда я перевесила пояс, перекинув через плечо, и теперь они висели за спиной.

— Другое дело, — пробормотала я, оглядывая последний раз комнату, и вышла за дверь.

Возвращаться сюда я больше не собиралась. Подойдя к двери Габриэля, я немного помедлила. Никого вокруг не было. Возможно, он единственный, кто меня охраняет, и раз я покинула комнату, не очень хорошо с этим справлялся. И вот она — возможность сбежать. Но я не могу это сделать без Каньи. И я решительно постучала в комнату Габриэля, он почти сразу открыл.

— Где Канья? — начала я, не давая ему ничего сказать.

Он посмотрел на меня и на мечи за спиной.

— Обедает, и мы тоже пойдем туда через минуту, — с какой-то настороженностью в голосе ответил Габриэль. — Я собирался тебя как раз позвать. А мечи тебе зачем с собой?

Он пристально посмотрел на меня, ожидая ответа. И я стойко встретила его взгляд.

— На всякий случай, — недовольным тоном пояснила я. — Мало ли что.

И посмотрев на его пояс с мечом, махнула подбородком на него.

— Ты вон тоже с мечом.

— Ну да.

Он хотел было добавить что-то еще, но встряхнул головой, будто отгоняя вертевшиеся на языке слова.

— Ну, что, идем? — поторопила я.

Мы двинулись в сторону столовой. Габриэль шел позади меня. И я радовалась, что он не пытается меня допросить или поговорить о нашей близости.

Канья сидела одна за столом и не спеша ела суп.

— Канья, — подбегая к ней, проговорила я. — Как ты?

Я опустилась рядом. Габриэль сел напротив нас.

— Хорошо, — ответила она, но мне показалось, она что-то не договаривает, взгляд ее покосился на Габриэля.

Появилась служительница и принесла нам с Габриэлем суп и хлеб.

Мы начали есть, и я больше не спрашивала ничего у нее. При Габриэле мы не могли говорить.

Канья доела суп. И краем глаза я увидела, как она быстрым движением провела рукой по воздуху пред Габриэлем. Как тогда, когда отводила глаза.

— Он нас не слышит, — быстро проговорила она.

— Нам нужно бежать, — не стала я тратить время.

— Я знаю.

— И лучше сделать это до того, как нас опоят зельем истины. Тогда они хотя бы не будут знать про тебя. Вот только я не знаю, куда нам податься?

— Зато я знаю, — проговорила Канья твердым и холодным голосом.

Я покосилась на Габриэля, он продолжал есть суп.

— Я хотела тебе рассказать, когда мы покинули праздник, но не успела.

— О чем ты? — перебила я ее.