Кудеяр

— Только что воротились с Белоозера мои людишки — Петрок Зайцев, Ивашка Сергеев да Митька Клобуков. Прихлопнули они Ивана Бельского, придушили.

Иван Васильевич вдруг захрипел, повалился на бок.

— Прощай, Авдотьюшка, — прошелестело по палате.

— Эй, слуги, тащите свет!

Палата озарилась трепетным пламенем свечей. Иван Васильевич был мёртв. Авдотья смежила его веки, заголосила.

А в открытое окно палаты непрерывным потоком вливался ни с чем не сравнимый запах черёмухи, доносились страстные трели соловьёв. Жизнь шла своим чередом.

ГЛАВА 15

Зелёный Георгий, или Егорьев, Юрьев день — один из самых любимых праздников на Руси. Весело зеленеют пригорки — это Егорий из-под спуда зелену траву выгоняет. С Зелёного Георгия переходят от зимнего содержания скота к летнему, нанимают пастухов и полевых работников. Правда, трава ещё невелика и из-под копыта пока не насытится ни корова, ни лошадь, потому рачительные хозяева подкармливают скотину сенцом. Ведь это у дурня сена достаёт до Юрья, а у разумного — до Николы. Выпадающие поутру росы почитаются целебными от сглаза, от семи недугов, лучшими для беления холстов. Взволнованно бьётся сердце русского крестьянина — на Егория начинается ранний посев яровых, а от удачного посева зависит будущий урожай и благополучие семьи.

Кудеяр проснулся с ощущением большой радости: вчера Олька сказала ему, чтобы он с утра явился в лес, где они когда-то искали траву от правежа. Отец Андриан давно уже поджидал, когда Кудеяр откроет глаза.

— С днём ангела тебя, сын мой, пусть счастье сопутствует тебе всю жизнь, а чтобы сей день запомнился, велено мне передать тебе поминок.

Монах развернул белую, из тончайшего полотна рубаху с дивными узорами по вороту и подолу.

— Кем — велено?

— О том я сказать тебе не вправе, сам понять должен, а пока надевай обнову.

Андриан любовно оглядел ладную фигуру пятнадцатилетнего парня.

«Выше меня уж вымахал, руки сильные и лицом пригож, не зря девицы заглядываются да рубахи дарят».

Едва прикоснувшись к еде, Кудеяр заторопился в лес, где об эту пору буйно распустились первоцветы. Вот из-под куста орешника проглянула стайка золотистых ключиков, чуть дальше по обочине ямы разбежались розово-лиловые хохлатки, такие нарядные, праздничные, а среди берёз расплеснулось половодье белых ветрениц. В лесу просторно, светло, торжественно. Пройдёт неделя-другая, распустятся на деревьях и кустарниках листья и весенние первоцветы исчезнут, словно их и не было вовсе. А пока их время.

Где-то далеко-далеко послышалась песня. Кудеяр весь замер, услышав её, сердце забилось неровно, с перебоями, приятная истома охватила тело. Он остановился и, прислонившись спиной к берёзе, стал ждать появления Ольки. Девушка словно плыла по лесу, широко раскинув руки, улыбаясь чему-то неведомому, прекрасному. Тонкая, стройная, одетая в белое нарядное платье, она показалась Кудеяру похожей на белоствольную красавицу берёзу.

— Здравствуй, Кудеяр, — глаза у Ольки голубовато-зелёные, лучистые, под узкими, высоко взметнувшимися бровями. Нос и губы словно выточены искусным мастером, — с днём ангела тебя!

Разве есть на свете музыка более приятная, чем Олькин голос?

Только сейчас Кудеяр заметил, что платье Ольки украшено точно такими же дивными узорами, как и его рубаха.

— А я и не знал, что ты такая мастерица, спасибо тебе за поминок.

Олька смутилась.

— Не за что, Кудеяр. Посмотри, какое вокруг раздолье! Идёшь по лесу ~ и петь хочется. В хороший день ты на свет народился.

— Сегодня — самый лучший день в моей жизни, оттого что вижу тебя, слышу твой голос. Даже страшно стало при мысли, что могли мы не встретиться.

— А я всегда знала, что встречу тебя.

Олька легонько ткнула пальцем в его нос, весело рассмеялась. Кудеяр хотел было схватить её за руку, но она ловко увернулась и, словно дразня его, отбежала на несколько шагов.

— Ты думаешь, я тебя не догоню?

— Где уж тебе, такому неуклюжему, догнать меня! Олька опять засмеялась и легко побежала среди берёз к злополучному обрыву, с которого она свалилась во время сбора травы от правежа.

— Стой, ногу сбедишь!

Олька хотела было повернуть направо, но Кудеяр загородил ей дорогу_4.

— Ага, попалась! Зачем надо мной потешалась?

— Я больше не буду, — смешливо-жалобно произнесла Олька, — вижу теперь, ловок ты бегать по лесу.

Девушка стояла перед ним, прижавшись спиной к берёзе. Сердце Кудеяра, разгорячённое бегом, учащённо билось, жажда прикосновения к Олькиному телу туманила голову, неодолимая сила побуждала его обнять её, слиться с ней в единое целое.

— Не надо, Кудеяр, — Олькин голос прозвучал тихо, но требовательно. От этих слов Кудеяру стало нехорошо: выходит, она вовсе не понимает его, не ведает, как нелегко ему усмирить бушующие в душе страсти. — Прости меня, Кудеяр, очень прошу — прости.

Олька положила свои невесомые ладошки на широкие плечи, пристально глянула в его глаза. Кудеяр досадливо хмурил брови.

— Хочешь на Ивана Купалу будем вместе прыгать через костёр?