Кудесник в городе богов

– Но мы уже знаем, что этот колдун – варщик зелий и отравитель, – настаивал Велес. – Нынешний день он провел рядом с Перуном, ни на шаг от него не отходил. В свадебной суматохе уследить за ним не сумел бы и самый острый глаз. Для такого ловкача подсыпать отраву в питье – раз плюнуть. На пиру он брал блюда и носил их на стол новобрачным. А чару с вином, которая и свалила с ног самого могучего из небесных воителей, он последним держал в руках. Да еще, если помните, и споткнулся на полпути, припал на колено, замутил вино и пролил. Думаете, это все он случайно наделал? Нет, любезные братья. Этот земной волхв не так прост, как кажется. Уж если продашь свою душу бесам, так это навечно. Ты их раб, и выполнишь все, что они повелят.

– Клевета! – возмущенно вскричал Немил. – Никому я душу не продавал, она до сих пор при мне. И никаких бесовских распоряжений я не выполнял. А если варил сонное зелье – водился за мной такой грешок, к чему скрывать? – так исключительно ради того, чтоб получить крайне важное предсказание и попасть к вам, великим и справедливым, чтобы узнать, как эту самую душу спасти. И что же я вижу? Даже у горних богов справедливости не найти. Видно, нет ее ни на земле, ни на небе.

– Он еще нас винит! – возмущенно загудела толпа богов и богинь. – Как он смеет, ничтожество? Наказать его прямо тут, не сходя с места.

Вокруг Немила завертелась кутерьма из разъяренных небожителей. Ему показалось, что они готовы разделаться с ним немедленно: спор шел лишь о том, каким особо мучительным способом это сделать.

– Угомонитесь, любезные братья и сестры! – возвысил голос старец Род. – Без суда мы не можем его наказать. Это было бы несправедливо. А в несправедливости упрекать нас не может никто. Мы посадим этого человечка в темницу под вежей. Посидит там – может, совесть в нем и проснется. Для него будет лучше, если он сам признается в черных делах. Если нет – наши слуги из навьей дружины докажут его вину.

Толпа богов и богинь одобрительно загудела. Плотный кружок расступился, пропустив отряд призрачных воинов в тяжелых доспехах. Гриди подхватили Немила под руки, плотно стиснули и поволокли в подвал.

Он пытался кричать, вырываться, доказывать свою невиновность, но все было напрасно. Гриди не хотели его даже слушать. Перед ним распахнулась тяжелая дверь, окованная железом, и его бросили вниз по ступеням, уводящим в мрачную глубину.

Немил кубарем покатился во тьму, переворачиваясь и ушибаясь о выступы. Лишь распластавшись на холодном полу, он пришел в себя, с силой саданул по камням кулаком и отчаянно прокричал:

– Как же вы не поймете, владыки? Я добрался до вас, потому что поверил, что вы поможете мне спасти душу. А вы сами же меня губите. Вот и верь после этого в добро и правду. Где их искать? На земле? Я там был, ни шиша не нашел. А теперь я на небе. И что вижу? Тут то же самое! Видать, правды нигде не найдешь.

Глава 6. Вертопрах

Ночь с 3 на 4 чернеца

Ночь с третьего на четвертое число месяца чернеца выдалась мрачной и неуютной, несмотря на то, что Немил проводил ее в небесном мире, где сами боги велели испытывать счастье и благодать.

Прутья железной решетки отгородили узника от каменного пятачка, к которому спускалась лестница из пиршественной палаты. Там горел светоч, воткнутый в гнездо на стене. Немила так и тянуло к нему, потому что другого источника тепла и света поблизости не было. Тесный каменный мешок давил его своей тяжестью и лишал воли.

– Как же так? – бормотал узник, расхаживая по клетке, как пойманный лев. – Разве эти небожители не видят, что я не виновен в отравлении Перуна? Да, раньше я часто грешил. Было дело, что толку скрывать. И, наверное, меня есть за что наказать. Но не за покушение на Лазурного князя!

Дверь в палату со скрежетом отворилась, и по крутой лестнице плавно спустилась Звенислава. Небесная дева парила, едва касаясь ступенек красными сапожками, и от того казалось, что она летит, а не ступает по твердой поверхности. Немил схватился здоровой рукой за решетку и вжался в прутья лицом.

– Вот и ты! – с замиранием произнес он. – Не было бы счастья, да несчастье помогло. Я и не чаял тебя увидеть. Каждый раз, когда смотрю на тебя, будто солнце восходит в душе.

Но дева казалась тревожной и не отвечала на его излияния.

– Погоди! – перебила она. – У меня плохие вести.

– Вот те на! – расхохотался Немил. – Я заперт в темнице. Меня готовы казнить боги, а бесы вознамерились замордовать мою душу. Бежать некуда, осталось лишь ждать судьбу. И ты говоришь, что бывают вести еще хуже? Ну-ну, давай-ка послушаем, что еще за сюрпризы таит волшебный и непредсказуемый мир божеств.

– Смеяться тут не над чем, – строго ответила дева. – Взбунтовались Перуновы гриди. Они требуют немедленной расправы над отравителем своего господина. Дружину Перуна не удержать, она подчиняется только хозяину, а его больше нет. Небесные витязи вот-вот сюда явятся, чтобы учинить над тобой самоуправный суд.

– Даже на небе нет справедливости, – горько вздохнул Немил. – А люди думают, что тут царит совершенство.