Кудесник в городе богов

– Вот-вот, незнакомки шастают по Горнему миру, как по своему двору, а меня, законную невесту Перуна, на порог не хотели пускать! – с обидой произнесла Кострома.

Чтобы утешить госпожу, Звенислава подала ей чашу вина на расписном подносе. Хозяйка отпила, но это ее не успокоило. Она поднялась с престола и принялась расхаживать между широкими окнами, за которыми слышался щебет чудесных птиц.

– Кого еще можно заподозрить в преступлении против моего супруга? – спросила она кудесника.

– Посуди сама, государыня, – с готовностью откликнулся тот. – Додола считалась невестой Перуна. Неожиданно появляется разлучница и уводит жениха у невесты. Чем не повод, чтобы замыслить недоброе?

– Я не разлучница, – сурово прервала его богиня. – Перун сам меня выбрал, сам предложил отправиться с ним в Горний мир, сам просил моей руки и сердца. И никто его не принуждал. Покинутая невеста пыталась списать все на любовные чары, но их не было – вы же сами все слышали. Ладу не проведешь. Додола обижена, и пытается выдумать объяснение, которое ее бы утешило. Но объяснение простое: Перун сделал выбор в мою пользу, потому что почуял во мне верную спутницу в боях и победах.

– Эта обида и могла толкнуть ее на преступление, – заговорил Немил. – Она рассчитывала обустроить свою личную жизнь, и тут вдруг трах-бах! – и крушение всех планов. Поневоле вскипишь. На свадьбе она была среди почетных гостей, за столом сидела вместе со всеми. Чара прошла и через ее руки – в этот миг она могла вбросить яд. Вы же видели, что творилось. Будь на то моя воля – я бы сам черпал вино и никому не давал бы над ним слова сказать. Но тут не мои порядки, меня лишь осмеяли за эти опасения. А чара с отравой прошла по рукам и дошла до великого князя.

– Но что за яд она использовала? – спросила Звенислава.

– Она же богиня Радужного моста. В любой миг может спуститься к корням Мироствола и набрать там любых трав или листьев. Они падают с Древа миров – я сам в этом убедился.

– Многие богини разбираются в травах, – заметила Кострома. – А если не разбираются, то всегда могут найти того, кто им посоветует.

– Так она и задумала показать всем, что будет с тем, кто отвергает любовь богини, – подвел черту Немил. – Чтобы впредь никто больше не решился на это.

– Звучит убедительно, но и про Вертопраха нельзя забывать, – заметила Кострома.

– Я проверю их всех, но до истины доищусь, – пообещал Немил.

5 день чернеца

Умный Рублик сам вернулся в свое стойло. Владимир прочистил ему крылышки и подвел седокам. Тучный Немил взгромоздился в седло, как мешок с сырой мукой, взваленный на телегу, а вот легкая Звенислава вспорхнула, как бабочка, и уселась у него за спиной так, что конь даже ее не почувствовал. Кострома вышла на крыльцо, чтобы проводить их долгим взглядом.

Усадьба Додолы раскинулась далеко за пределами города, у самого края алмазного небосвода. Добраться до нее оказалось труднее, чем Немил мог представить. Проезжать мимо гридницы с разбушевавшимися вояками у него не было никакого желания. Пришлось пересекать улицу Молонью с ее чудовищными изваяниями, рискуя при этом попасться на глаза кому-то из грозных божеств, до сих пор питавших к человеку не самые теплые чувства. Под исполинскими Золотыми воротами он вновь почувствовал себя мелким червем, а дальше, за рощами и полями, раскинулся вольный простор, по которому бродили волшебные звери. Звенислава уверенно привела Рублика к Радужному дому, как все называли жилище богини.

По счастью, въезд на территорию, огороженную деревьями и подстриженными кустами, никто не охранял. Сама усадьба походила скорее на парк с дивными садиками и дорожками, вымощенными самоцветами величиной с добрый булыжник. Купы плакучих ив скрывали беседки, в которых беззаботно сновали невинные души додолиц, упорхнувшие из райских кущ, чтобы служить хозяйке летних дождей. На лужайках журчали фонтаны, музыку которым заменяли волшебные птицы, поющие чарующие песни. Здесь все дышало умиротворением и тихой радостью, какие мятущийся человек и надеется встретить на небе, не найдя их на земле.

На Немила напали расслабленность и покой, каких он давно не испытывал, и ему пришлось встряхнуться, чтобы напомнить себе, по какому серьезному делу он пожаловал в эту журчащую обитель.

Дворец богини встретил их музыкой, ворота распахнулись сами собой.

– Нет ли здесь ловушки? – забеспокоился кудесник, но дева у него за спиной лишь рассмеялась:

– Вот дикарь! Откуда здесь возьмутся ловушки? Это Серебряный город, в который попадают только праведники, да и то лишь после того, как душа отделится от тела.

Одна из девочек взяла Рублика под уздцы и помогла путникам спешиться. На неподвижную руку Немила уселась огромная бабочка, на крыльях которой был нарисован узор в виде двух больших, черных и жгучих глаз.

– Хозяйка нас видит. Она знает, что мы уже здесь, – тихонько шепнула Звенислава.