Кухтеринские бриллианты

— Конечно, но задерживать, сам понимаешь, пока никаких оснований нет.

— Ну, а на полустанке что?

— Все в порядке, как учили…

— Взяли?

— Вместе с курицей.

— Что?

— Вареную курочку жевала, когда мы заявились. Культурно, как говорит Торчков, поздоровкались, объяснили, в чем дело… Завернула в тряпицу курочку, перекрестилась и не пикнула…

— Что показывает?

— Круглый ноль, вроде как язык отнялся. — Голубев помолчал. — Кстати, лошадь с телегой тоже у племянника находилась. А в телеге среди скарба знаешь что нашли?… Содержимое крохинского тайника.

— Что там?! — очень быстро спросил Антон.

— Никогда не догадаешься… — Слава Голубев что-то долго рассказывал полушепотом, затем засмеялся и уже громко проговорил: — Вот как наши чашки точат на заводе «Карболит».

— Действительно, в жизни не догадаешься, — Антон вздохнул. — Значит, и торчковские деньги там?…

— Четыреста пятьдесят целковых. Полсотни, наверное, прокутили.

— Ну, а племянник что?…

— Похоже, был «не в курсе». Дядя попросил и лошадку и бабусю приютить.

В горнице послышались шаги, разговор стал невнятным, так что мальчишки не смогли ничего разобрать, потом Голубев спросил:

— У тебя как?

— Вчера на острове долго задержался, вернулся в темноте… Ни черта не разглядишь, ночь впустую пролежал.

— Не появился?

— Нет.

— Может, уже вырыл?

— Сам поначалу так подумал, сегодня со школьниками сходил, убедился: нет, не закончил…

— Неужели Крохин?…

— Посмотрим… Не нравится мне его побег…

Разговор опять перешел на шепот. Притихшие на кухне мальчишки насторожили уши, однако ничего уловить не успели. Стукнула входная дверь. Оставив в коридоре мокрые сапоги, в кухню вошла Полина Владимировна и попросила Сергея:

— Опять Красуля, будь она неладна, со стадом не пришла. Сходил бы, сынок, пугнул ее хворостиной до дому.

— Дождь, мам, на улице… — Сергей поморщился. — И темнота…

— С каких это пор ты темноты стал бояться? — Полина Владимировна загремела в буфете тарелками.

В кухню заглянул Антон:

— Куда ты, мам, мужиков посылаешь?

— Да опять корова не пришла, — направляясь с тарелками в горницу, ответила Полина Владимировна.

— Может, инструкцию какую попутно дашь? — шепотом спросил брата Сергей, когда мать вышла из кухни.

— Инструкция одна: найти корову и сразу — домой, необычно строго сказал Антон. — Не вздумай, как прошлый раз, за кем-нибудь следить. Понятно?…

— Ладно, — нехотя отмахнулся Сергей.

Проводив мальчишек, Антон вернулся в горницу. Мать уже собирала на стол ужин и обиженно выговаривала Славе Голубеву:

— Как это не будете?… Где это вы насытиться успели? Без ужина никуда не отпущу!

— Из уважения к вам, Полина Владимировна, придется согласиться, — улыбнулся Слава.

Из своей комнаты вышел дед Матвей, погладил поясницу и громко заговорил:

— За три дня, едри-е-корень, предчувствовал сёдняшний дождь. Зацепил, зануда, считай, на всю ночь. Наделает хлопот в хлебоуборке.

— Было бы что убирать — уберут, — сказал Антон.

— С такой техникой, какая счас в колхозе, чего не убрать! Раньше серпами до колоска убирались.

— Раньше и сеяли гектар с четвертью, а теперь за день на машине колхозные поля не объехать.

Начался обычный в семье Бирюковых разговор «о старом и новом». Дед Матвей не терпел бесхозяйственности и при каждом случае сурово шерстил колхозников, если они, полагаясь на технику, проявляли в работе беспечность. Поговорив с внуком на излюбленную тему и выпив перед сном стакан чаю с вареньем, дед Матвей поднялся из-за стола. Поднялись и Антон с Голубевым. Вышли в коридор, надели плащи. Обувшись, Антон заглянул в кухню, где Полина Владимировна мыла посуду, сказал:

— Если задержимся до утра, ты, мам, не беспокойся. А Сергея, как пригонит корову, из дому не выпускай.

— Вернулся бы только, пострел. Конечно, никуда не выпущу, — Полина Владимировна обеспокоенно посмотрела на сына. — Вы-то со Славой куда в такую непогодь подались?

— По делам надо.

— Неспокойно что-то у меня на душе, Антоша. Худа бы какого с вами не случилось…

— Мы сами смотрим, кому бы худо сделать, — Антон попытался улыбнуться.

— Берегите себя, сынки.

— Не беспокойся, мам, все нормально будет.

На улице, звонко отдаваясь в ушах, по капюшонам плащей сразу забубнил дождь. Стараясь, чтобы глаза привыкли к темноте, Антон и Голубев постояли возле крыльца.

— Погодку господь-бог выдал как по заказу, — глухо проговорил Антон. — Не передумал бы этот… в такую слякоть…

— Наоборот… решит — добрый хозяин в такую погоду собаку из дому не выгонит… — сказал в ответ Голубев и, помолчав, опросил: — Может, я на него выйду, а ты на подстраховке станешь?…

— Не надо, Слава, менять план. Все обговорили…

— Значит с обратной захожу?

— С обратной… В мою сторону деваться некуда Здесь оградки — впритирку друг к другу. Сильно не разбежится, если надумает тягу дать.

— Двигаем?…

— Пошли.