Кукла с коляской (СИ)

Я бросилась в зал, как была, с мокрыми руками, не закрыв кран и мысленно готовясь к худшему. Из школы вернулись все, кроме Арминэ, и собрались в зале. На диване сидел мой сын с кровоточащим синяком на лбу, а рядом стояли девчонки и прикладывали к синяку мокрые салфетки. Малыши смотрели с уважением, а на грядушке дивана сгорбившись сидел Васька, тоже изрядно побитый. На кухне хлестала вода. Я выдохнула.

— Тиша. Подай мне с тумбочки белый пакет. Сеня, принеси ножницы. Мальчики, я сначала обработаю ваши раны, а потом вы мне всё расскажете, хорошо? И выключите кто-нибудь воду, наконец!

Пригодилось всё. И корвалол, конечно, куда же мне без него. Увидев своих бойцов, я, естественно, вообразила, что они встретились на улице и подрались — передел территории, так сказать, в данном случае Ваниной комнаты — и собралась их мирить, даже соорудила в уме напыщенную речь.

Но всё оказалось гораздо сложнее. Перебивая друг друга, мальчишки и девчонка рассказали, как произошла драка. После уроков Ваню подстерегли «друзья» и начали приставать. Васька увидел это из окна и, не слушая воплей учительницы, в это же окно и выскочил. Я порадовалась, что у нас одноэтажная школа.

На глазах орущей учительницы прямо перед окнами Васька вступился за названого брата, надавал оплеух и получил сам. Ваня тоже не стоял столбом и помогал Ваське в меру сил. Мои победили. Все дети радостно наблюдали это шоу из окон, а учительница надрывалась: «Оба к директору! Без родителей не приходить!» Васькина сумка осталась в школе, но его это не слишком огорчало.

— Так что будут неприятности, — нахмурившись, сказала Алина.

— Но не они же первые начали, — возразила я.

— Вася одному г... нос разбил, его мамаша теперь не отцепится, — сказала Алина.

— Это уже хуже. Но ведь вся школа видела, кто первый начал?

— Вся. Тот и начал. Он Ване с первого класса проходу не даёт, и все это знали. А Васька заступился и теперь виноват.

Алина рассуждала как взрослая, не говоря ни одного лишнего слова. Моя Аля стояла рядом и теребила перевязочные материалы, и по её лицу я поняла, что проблема ей хорошо знакома. Похоже, только я в этом доме в розовых очках, хоть они у меня и не розовые. Час от часу не легче. Я усадила детей обедать, а сама позвонила Коле.

— Ну, сходишь на родительское собрание, тебе не впервой, — ответил муж. — Сама набрала, сама и расхлёбывай.

— Между прочим, дело касается твоего сына. Его несправедливо обвиняют в хулиганстве.

— Пока ты бандитов не набрала, Ваньку никто ни в чём не обвинял.

Из телефонной трубки до меня донёсся звон кухонной утвари.

— Знаешь что, папаша? Логика у тебя... женская, — сказала я как можно обиднее и дала отбой. Кажется, позвонила не вовремя.

Ничего другого я от Коли, признаться, и не ждала. Не хочет защищать своего сына, потому что в этом случае придётся защищать и приёмного бандита Ваську. Своё отношение к приёмным детям Коля обозначил сразу и не скрывал его. «Набрала!» А что мне было делать? Разве я виновата, что не смогла родить более трёх детей?

После обеда Вася и Ваня ушли в мансарду. Когда вернулась из школы Арминэ, у которой сегодня было шесть уроков, дети ей всё рассказали. Никогда я не видела на её лице такого испуганного выражения. Она с тревогой поглядывала на лестницу и повторяла: «Ничего себе...»

А вечером, после ужина, возвратился блудный муж — дети как раз резались в карты. Они оторвались от игры и нестройно зашумели — кто: «Папа, привет!», кто: «Здрасьте». Я не стала спрашивать, где он мыкался две ночи, у Кати или у матушки, просто поставила перед ним тарелку с ужином. Коля потрепал по волосам Сеню, скользнул тяжёлым взглядом по Ваське, не ответив на его «Здравствуйте», и обратился ко мне:

— Чем это они все занимаются?

— Играют в буру, — ответила я.

— Замечательно. Хорошо детей воспитываешь. Скоро начнут самокрутки курить. Ваня, сынок, тебя этот новый не обижает? Вы вроде как в одной комнате.

Ваня покачал головой.

— Ты не бойся, скажи мне, если что. Всегда помни, что у тебя есть отец.

— А где этот отец три года был, когда Ване в школе проходу не давали? — вскинулась я.

— Три года всё нормально было, а как этот новый приехал, то сразу драка и скандал.

— Ваня три года не получал обед вовремя, потому что у него отбирали и деньги, и бутерброды, — я старалась говорить как можно спокойней. — А теперь у него из-за этого сахар повысился. И так бы и дальше было, если бы Вася не вмешался.

— Ерунду говоришь. Сметана есть?

Я заметила, что Коля не совсем трезв. Он редко пил, но выпив, становился упрямым, как баран, и я молча подала ему сметану, огурцы из банки и перец. Детей разогнала по комнатам и ушла... снова мыть посуду. Ей-богу, куплю одноразовые тарелки.

Утром после завтрака, когда дети ушли, Коля сказал, глядя на меня искоса:

— В субботу у мамы юбилей. Семьдесят лет. Приедут из разных городов. Ты как, поможешь с готовкой? Или не считаешь нужным?