Куклолов

Куда девалась чопорная старуха в шлафроке? Олег не заметил, как отвесил челюсть. Та же прибранная пожилая женщина, что он встретил в музее, только уже без налёта стервозности. Да и квартира… Даже мрачная прихожая выглядела уютней без стопок макулатуры и собрания энциклопедий у стены.

– Проходите, проходите, – суетилась, улыбаясь, хозяйка. В тусклом свете она снова напомнила ему Эдду Оттовну. – Вот, пожалуйста, тапочки. Привычка: держу гостевые, хотя уже давным-давно ко мне не заглядывали никакие друзья.

Олег расшнуровал ботинки, мельком отметив, что пол стал на несколько тонов светлей.

– Чаю? Вы сказали, вам понравилось в прошлый раз. Я запаслась сахаром, сливками на всякий случай…

Следовало держать ухо востро. Уж слишком сахарно-сливочно начиналась вторая, пардон, третья встреча.

– Проходите в комнату, – крикнула Венкерова из кухни. – Я сейчас подойду.

Шаркая огромными гостевыми тапками, Олег вошёл в комнату. Глянцевые панели шкафа блестели, словно их только отполировали; сухие цветы, в прошлый раз разбросанные тут и там, теперь аккуратно стояли в расписном глиняном горшке. На открытых полках ровными рядами выстроились фарфоровые собачки, мантикоры с отколотыми крыльями и древние стеклянные пепельницы.

Повертев головой – шансы увидеть на одной из полок Арабеллу были ничтожно малы, но всё же, – Олег уселся в кресло и принял благонравный, деловой и чуточку утомлённый вид. Наряд на нём был тот же, что и в прошлый раз; разве что галстук, на девяносто процентов упрятанный под жилет, выглядывал другой – Аня настояла. Олег усмехнулся краешком рта, вспомнив их поход в магазин, но тут же снова застыл с заинтересованным и предупредительным лицом. Когда хозяйка вошла, он секундой раньше нужного привстал навстречу, но Венкерова замотала головой:

– Нет-нет, Пьер, не утруждайтесь.

На этот раз она надела парик, и Олег смог смотреть на неё, не борясь с дурнотой при виде просвечивающего скальпа.

– Выглядите прекрасно, Александра Юрьевна.

Старуха склонила голову и зарумянилась. Олег похвалил себя за грубую, но отлично вписавшуюся лесть.

– Угощайтесь, Пьер.

Она выставила на стол давешние чашки, кофейник и цветное стеклянное блюдо с сухим печеньем. По запаху печенье напоминало собачий корм, зато когда Венкерова подняла крышку кофейника, оказалось, что внутри поблёскивает горячий шоколад.

– Сливки?

– Благодарю.

На миг Олег подумал, что туда может быть подсыпано что-то дурное; что не следует так послушно глотать подсунутое пойло… Но после первого же глотка он сказал себе, что старуха ничего не подозревает, и травить его ей совершенно не с чего.

– Шоколад восхитителен.

Тон у него получился под стать напитку: мягкий, бархатный, тягучий. Венкерова зарумянилась ещё пуще.

– Благодарю, Пьер. Пейте, пейте. Да, одинокое житие приучает к своим маленьким удовольствиям… Так… – Она изящно отложила ложечку, растянула подкрашенные малиновым губы. – В прошлый раз мы говорили о…

– О том, что является для вас великим сокровищем, – предупредительно подхватил Олег.

– О да. – Старуха посерьёзнела. – Пьер, я показала ваши бумаги своему хорошему другу. Он уверяет, что всё в порядке.

Видимо, либо этот друг не так хорош, как кажется, либо не знает о существовании графических редакторов. Впрочем, на это они с Катей и рассчитывали; и это было ключевой слабостью плана. Но Олег верил в поддержку Изольды и остальных – правда, даже не представляя, как они смогут повлиять, – и надежда оправдалась.

Впрочем, в глазах Венкеровой всё ещё светилась толика недоверия. Что, в принципе, нормально: кто со второй встречи поверит человеку, предлагающему деньги за драгоценное барахло?

Олег опёрся о подлокотники кресла, сложил пальцы аркой и подался вперёд. Проникновенно, размеренно произнёс:

– Александра Юрьевна. Я отвечу на любые ваши вопросы. Я готов предоставить любые документы, любые гарантии.

– Я верю вам, Пьер, – мягко отозвалась Венкерова.

Она откинулась в кресле; спинка скрипнула, а луч из-за чуть раздвинутых гардин упал так, что половина морщинистого лица оказалась на свету, половина – в кромешной тьме. Когда старуха вновь заговорила, половина её рта показалась Олегу дырой, в которую засасывало слова и воздух.

– Но я хочу, чтобы мы с вами встретились ещё раз, прежде чем я смогу назвать… показать… эту вещь. Это мой внутренний барьер, если хотите. Прихоти и страхи старости…

Олег покивал и чуть отодвинулся, показывая, что понимает и уважает такой подход.

– Я надеюсь, вы не в обиде на меня.

– Разумеется, нет. Александра Юрьевна… Вы оказываете нашему бюро честь, сотрудничая с нами. Как я могу требовать от вас скоропалительных решений?

Слово «требовать» оказалось не самым удачным; само вырвалось изо рта. Изольда осуждающе вздохнула. Олег мысленно выругался. От окна веяло свежестью, но в комнате всё равно стояла сухая, тяжёлая духота. Соображать в ней было сложно, хотя и проще, чем в прошлый раз.

Старуха улыбнулась.

– А пока вы можете дорассказать ту историю о японском сервизе вашей тёти Нелли.