Кукловод

Близнецы приближались не торопясь, не обращая внимания на его манипуляции. А Алексей закрыл глаза и медленно поднес руку ко лбу Зиновия. Он не заметил, как в этот момент дрогнули веки Кукловода, и легкая улыбка скользнула по тонким, синеющим губам…

Глава 32

…В его голове мельтешили неясные образы, несколько раз он даже мимолетно видел свое лицо. Оно было то белее мела, то багровое от едва сдерживаемой ярости.

Затем Клёст усилием воли заставил обрывки памяти сводного сложиться в более-менее четкую картину. Пленка воспоминаний быстро перематывалась в обратную сторону. Одновременно он помнил, что там, в реальном мире, за его спиной стоят близнецы. Только бы они не помешали ему довести начатое дело до конца. Ага, вот оно, то, что надо…

Через минуту он вышел из транса. Его слегка покачивало, в глазах плавали разноцветные круги, но теперь Алексей четко знал, что нужно делать. Оттолкнув плечом одного из близнецов (кажется, это был Петерс), он бегом кинулся к своей «шестерке», рядом с которой припарковалась «Волга» прибалтов.

Как назло, мотор долго не хотел заводиться.

— Ну давай, мать твою, родненькая, заводись!

Двигатель машины заурчал с седьмой или восьмой попытки, когда Алексей уже опасался, что посадит аккумулятор. Отъезжая, он краем глаза успел заметить Яниса с Петерсом, тащивших к «Волге» тело Зиновия. Но сейчас ему было не до того.

Он до последнего выбирал между Оксаной и Митей. И лишь добравшись до развилки, сделал выбор и свернул направо. Только чудом гонка по рассветному Приволжску обошлась без происшествий, хотя на одном из участков дороги гаишник и попытался его тормознуть, взмахнув жезлом.

До западной окраины города Алексей добрался через двадцать минут. Завизжав тормозными колодками, «Жигуль» замер перед двухэтажным, зияющим выбитыми окнами бараком. Жильцов дома давно уже расселили, и он был предназначен на слом, однако равнять его с землей пока не спешили.

Клёст рванул в сторону подвального пристроя, крыша которого косо спускалась до самой земли. С помощью предусмотрительно захваченной монтировки он сорвал замок. Пощелкал выключателем, однако дом был либо обесточен, что скорее всего, либо в подвале не осталось ни одной целой лампочки. Как бы там ни было, пришлось воспользоваться карманным фонариком.

Ступеньки уходили вниз метра на три, после чего начинался ровный земляной пол. Стены подвала были обложены древним, красноватого оттенка кирпичом, и метра через три чередовались не менее древними дверями. Судя по всему, погреба были просторными, вмещавшими всякую ненужную утварь и десятки банок с консервированными овощами. Сверху свисали нити паутины, и чтобы не собрать их макушкой, приходилось идти, вобрав голову в плечи.

Скудный луч фонарика метался впереди. Алексей молился про себя, чтобы батареек хватило хотя бы минут на пятнадцать, хотя и помнил, что покупал их не так уж и давно, а пользовался фонариком после покупки элементов питания всего-то, кажется, один-единственный раз.

Когда же кончится этот чертов коридор?! Он то и дело порывался крикнуть, позвать Оксану, однако, покопавшись в памяти Зиновия, помнил, что рот у нее заклеен скотчем, и ответить она ему не сможет.

Тем неожиданнее был для него раздавшийся из темноты слабый, хрипловатый окрик:

— Кто там?

Господи, Оксана! Это, несомненно, был ее голос, он не мог ошибиться.

— Это я, Алексей! Сейчас, милая, я уже рядом…

Он бросился вперед чуть ли не бегом, и через несколько секунд уперся в конец коридора. Оксана была привязана к столбу… цепями, а ее ноги по колено тонули в ветоши, пропитанной каким-то горючим составом. Здесь же стояла пластиковая канистра с легковоспламеняющимся веществом, к которой был примотан скотчем некий загадочного вида прибор с циферблатом. Этот ублюдок, оказывается, еще что-то соображал и во взрывном деле.

— Алеша, Алешенька!.. — всхлипнула Оксана. — Любимый, я знала, что ты обязательно придешь… А где Митя, что с ним? Он увел Митеньку куда-то, что он с ним сделал?..

— Оксана, успокойся, с Митей все нормально, — стараясь говорить ровно, сказал Клёст. — Сейчас я освобожу тебя, и мы отправимся за Митей.

Он не хотел рисковать, пытаясь обезвредить устройство с часовым механизмом. Из воспоминаний Хорькова он помнил, как ставилось устройство, но вот как его обезвреживать… Поэтому он вновь прибегнул к помощи монтировки, и через несколько минут Оксана оказалась на свободе. Первое, что она сделала, это кинулась к нему на шею и разрыдалась:

— Боже мой, ты даже не представляешь, что мне пришлось пережить! Он избил меня, связал, и затолкал в машину. А Митю посадил впереди, рядом с собой. Еще сказал ему, что мы поехали кататься, а с мамой он просто играет… Господи, что же мы стоим? Ты сказал, что с Митей все в порядке…

— Да, успокойся, милая, с ним все в порядке. И мы сейчас поедем за ним. Правда, твой внешний вид… Впрочем, ерунда, не думай об этом.