Кукловод: Реквием по Потрошителю (СИ)

— Как?! — экспрессивно возмутилась Рейко, поправляя полы черного короткого платья. — Как я могу поджать пальцы и ходить на каблуках? Я же навернусь! — и для доказательства, еле удерживая равновесие, прошлась вперед. Если бы не вовремя удержавший Суйгецу, она бы страстно целовалась с полом.

— Меня это не волнует, — презрительно-напыщенно процедил Учиха. — Это уже только твои проблемы. И еще не смей повышать тон! Говори кротким, спокойным, в меру тихим голосом, — и, оглядев труды своих стараний, остановился на бледном лице. Рейко хаотично завязывала низкий хвост, сдувая спавшие на лицо локоны. — Ну-с, с выражением лица у тебя все в порядке. Типичное лицо простофили.

— Я не простофиля! — оскорбилась Акияма, подбоченившись.

— Если бы я был Кукловодом, то тоже выбрал бы тебя: таких простушек, как ты, легче всего затащить на стол.

— Ага-ага, — поддерживая, бодро закивал Суйгецу. — Если бы я был промоутером, то в первую очередь впихнул бы чесалку для кошачьих яиц Рейко.

— Ты в курсе, что сегодня я готовлю наш ужин? — так невзначай напомнила Акияма, ударив парня снятой туфлей по спине.

Жизнь превратилась в день сурка: пробежка, занятия теорией, занятия практикой. В свободные минуты Мадара или Суйгецу рассказывали о Шайке Мастера, и вскоре Рейко знала всю подноготную о Какудзу, Орочимару, Хидане, Нарико, различных преступных группировках и якудза, правящих ночной стороной города.

Время, расписанное по часам, утекало, и она не успевала даже задуматься о том, что она делала. Ведь вечером ждала пилюля снотворного — личная лодка по реке Стикс, уносящей в пустые сны, которым она молилась. Ведь чаще всего, вопреки инструкциям, она возвращалась в сырые стены подвала, просыпалась внутри сна на операционном столе, разрезанная скальпелем, с вывернутыми органами.

Ночь стала её заклятым врагом, погружающим во тьму, где она оставалась наедине с собой.

Оставляющая пятна чернильной краски газета упала рядом с остывшими тостами. Подобрав под себя ноги, Рейко писала очередную «домашнюю работу». Мадара вернулся на удивление рано и спать не отправился. Налил кофе и, подобрав забытые ученицей тосты, обошелся без чопорного доброго утра.

— Прочти, у меня для тебя хорошие новости.

Рейко, не убирая ручки, подтянула газету, собираясь оперативно пролистать, однако нужная статья крупным заголовком и будоражащим нервы снимком распростерлась на первой полосе. «Новое произведение искусства выставлено в Нагасаки». Тошнота безвкусным комом подошла к горлу, и Акияма беспомощно взглянула на с упоением жующего тосты Учиху.

— Наш Кукловод открыл новый сезон своего ритуального убийства.

— Но… — голос задрожал, а руки хаотично пытались схватиться хоть за что-нибудь, лишь бы почувствовать опору.

— Хочешь спросить, что хорошего в этой новости? — самодовольно ухмыльнулся Учиха и, забрав газету, развернул статьей о жутком убийстве с расчлененной и заново перешитой забальзамированной девушкой. — Во-первых, Рейко, его нет в Токио. Кукловод теперь развернет свою деятельность в Нагасаки, как в прошлом году в Осаке. Во-вторых, Рейко, гордись собой, ведь из-за тебя этот ублюдок прожил в страхе, по крайней мере, пару месяцев.

— Что? — Акияма нервно рассмеялась, подорвавшись с места, пытаясь скрыть дрожь и волнение за уборкой стола.

— В марте месяце он должен был выставить еще два произведения: тебя и, полагаю, ту повешенную девушку, о которой ты рассказывала. Но своим побегом ты заставила его прервать свой ритуал, сжечь дом, потому что устранять отпечатки пальцев у него времени не было. Сама понимаешь, гонимый страхом наш клиент сбежал из города. Я не исключаю, что, возможно, он приезжал в Токио, в попытках найти тебя. Но, не обнаружив ни собственного фоторобота в сводках новостей, ни тебя на учебе, он, упиваясь самодовольством и своим везением, вернулся к старому ремеслу, решив, что, скорее всего, ты мертва.

Акияма осела на стул, тяжело дыша. Ожоги на сердце и проколы души горели инфернальным огнем. Что больше било её стрелами судьбы? Факт того, что её мучитель все еще на свободе, возможно, сейчас, в эту минуту, разделывал ни в чем не повинную девушку на своем столе. Или то, что Мадара прав — она действительно заставила его пожить в страхе? И все эти месяцы её самобичевания и затворничества, наверное, прошли точно так же и для него.

Мадара поведал свою теорию с ритуальными убийствами еще до этих газетных вырезок и статьей в Интернете. Убийства, а точнее выставка тел, проходили в 5 этапов: конец сентября, конец ноября, середина декабря и сразу два тела в марте месяца. Убийства прошлого «сезона» окончились на Марико, так и не воплотившись предначертанной ей ролью. И теперь снова начались в сентябре.

— Но разве нелогично начинать считать сезон с марта месяца? Вы ведь сами говорили, что первое убийство — Инаеси Нарико, Токийского Потрошителя, произошло в марте, почему тогда вы начинаете с сентября?

Мадара всегда уходил от неудобных для него вопросов с искусством истинного софиста.