Кукловод судьбы [СИ]

— Где твоя сестра?

Серена указала на дверь своего бывшего чулана.

— Как обычно. Утром я хотела заглянуть к ней, но дверь была заперта. Я постучалась, она ответила, что хочет побыть одна. Больше я не стучала к ней, а она не выходила, даже когда приносили обед. Только книги забрала у библиотекаря.

Эйдас сжал кулаки.

— Кэрдан ответит за все, что сотворил с нашей семьей. За то, что разобщил вас и лишил счастья…

Он постучал в дверь Эдеры.

— Чего тебе еще, Серена? — откликнулся раздраженный голос.

— Эдера, впусти нас, пожалуйста. Мы с Фаэлон хотим кое-что сообщить тебе и Серене.

После недолгой паузы дверь открылась.

— Здравствуй, отец. Привет, Фелион. Входите.

Волшебники вошли в добровольное узилище Эдеры. Груда привезенных книг была свалена на полу вокруг кровати. Постель неряшливо разбросана, в изголовье кровати тускло догорали свечи. Эдера не зажигала новых и читала в полумраке. Впустив гостей, она легла обратно на кровать и уткнулась в книгу.

Серена вошла за отцом и Фелион и встала поближе к двери. Она по-прежнему робела перед сестрой, будто все еще оставалась служанкой, а Эдера — знатной дамой.

— Сегодня мы с Фаэлон допрашивали беглого мага. Он был Тайным Экзекутором — одним из тех, кто пытал фей в Распете.

Эдера поджала губы.

— Я не хочу ничего знать. Пожалуйста, не заставляй меня слушать это. Я заткну уши.

— Дочка, я не для того рассказываю о нем, чтобы напомнить о злодействах Кэрдана. Благодаря пленному Экзекутору у нас появилась надежда, что ваша мать жива.

Сестры одновременно вскрикнули. Эдера подскочила и села на постель.

— Что он сказал?!

— Он поведал страшные вещи. Они мучили фей, пытаясь убить их. Феи всегда исчезали из их рук. Маги полагали, что их забирал Элезеум. Если так, то Лорейна тоже исчезла, прежде чем Кэрдан убил ее.

— Он сказал, что пламя добралось до ее мозга.

— Он мог лгать. Каждое его слово призвано заставить нас страдать. Ему нельзя верить.

— Возможно, Элезеум забирал тех несчастных фей лишь затем, чтобы они умерли на его земле.

— У нас есть один способ узнать это — отправиться в Элезеум. Только один из нас может пройти туда.

— Только один из нас — фея? — перевела Эдера. — Не беспокойся, отец. Я уйду в Элезеум, едва стает снег.

— Мы не хотели бы расставаться с тобой так рано. Мы любим тебя — я, Серена, Фаэлон…

— Я тоже люблю вас всех, — равнодушно сказала Эдера. — Но сейчас я хочу побыть одна. У меня кружится голова.

Она демонстративно приложила руку ко лбу. Эйдас беспомощно взглянул на Фелион. Серена тихо вышла из комнаты. Волшебница развела руками, и Эйдасу ничего не оставалось, как последовать за дочерью. Эдера взглянула на Фелион.

— А ты?

— Я хочу помочь тебе справиться с головной болью, если ты не против.

Эдера пожала плечами, снова уткнулась в книжку и громко зашуршала страницами. На нее было больно смотреть. Раньше Эдера сияла изнутри, даже если злилась, хмурилась или просто уходила в себя. Сейчас она лучилась не сиянием, а чернотой и отчаянием. Словно Кэрдан отравил кровосмесительной связью ее внутренний свет. Самая сердцевина Эдеры, ядро ее души почернело. «И за это он тоже заплатит», — мысленно пообещала волшебница.

— Ты все читаешь. Даже не бываешь на свежем воздухе. Это вредно, особенно для тебя.

— С чего это?

— Весна на дворе. Пробуждение природы наделяет фею силой. Ты пропускаешь эту силу. Это вредно для здоровья и рассудка феи.

— В Элезеуме наберусь силы. А с книгами там должна быть напряженка, верно?

— Верно. Знание Элезеума постигается не книгами.

— Значит, надо ловить момент. Когда еще у меня будет доступ в Королевскую Библиотеку?

— Эдера… Тебе нужно приготовиться к возможной задержке… Если ты родишь мальчика, ты не сможешь уйти. Элезеум не примет человека. Тебе нужно дождаться родов здесь.

— Будь он проклят! — яростно вскричала Эдера. — Будь они оба прокляты! Сначала он держал меня взаперти на привязи, а теперь его треклятый ребенок!

— Эдера, не смей! Кэрдан и только Кэрдан виновен в твоей беде. В нашей общей беде. А ребенок — невинное существо, которое страдает от материнской ненависти не меньше, чем ты страдаешь от Кэрдана! Ты можешь отказаться от него. Или от нее. Никто не посмеет тебя осудить. Эйдас примет младенца. Или я приму. А ты сможешь уйти в Элезеум. Но не отравляй плод ненавистью. Ребенок запоминает чувства матери с первого мгновения в ее чреве. Ты забыла, как говорила мне, что нет ничего отвратительнее, чем мучить беззащитное создание, лишенное выбора? Кто более беззащитен, чем зародыш в материнском чреве? Это существо не выбирало, как ему появиться на свет. Оно не по собственной воле оказалось в тебе, зачатое убийцей и кровосмесителем.

— По воле Создателя! А ты — Его сообщница! Ты знала, кто Кэрдан и кто я, знала, что он совершает кровосмешение, и молчала! Почему ты не предупредила меня в тот день, когда увидела меня?! Ты ведь сразу поняла, кто я и в каких отношениях с единокровным братом!

— Охолони. Сядь и дыши ровно. Что изменилось бы, скажи я тебе, опутанной Вязью с головы до ног? Ты страдала бы еще сильнее, зная, но не в силах уйти от него.