Куклы и кукловоды украинской катастрофы. Технологии госпереворота

Если говорить об обществе, то отношение к произошедшему перевороту не было среди киевлян таким однозначным, как рисует сегодня пришедшая к власти клика. Да, действительно, поддерживающих Майдан киевлян было относительное большинство. Хотя по всем опросам социологов, поддержка Майдана никогда не превышала 50 процентов, даже в моменты самых больших обострений, хотя, конечно, и эта цифра высока, но сделаем скидку на то, что на протяжении всех трех месяцев, когда происходил Майдан, его активно пропагандировали все центральные телевизионные каналы исключительно в положительном ключе.

В среднем же поддержка Майдана киевлянами колебалась от 25 до 40 процентов в разное время.

Если же говорить об отношении к Майдану и последовавшему перевороту среди чиновников и государственных служащих, то здесь по моей субъективной оценке, картина будет зеркально противоположной. Мне неизвестно, проводились ли какие-либо социологические опросы среди чиновников, я могу только дать свою субъективную примерную оценку. Я бы оценил количество противников Майдана и последовавшего переворота среди сотрудников центрального аппарата МВД как примерно в 80–90 процентов, Генпрокуратуры – 70–80 процентов, судейского корпуса Киева – 80 процентов. Остальные – сторонники и неопределившиеся. Оценки эти сделаны на основании бесед со средним и высшим руководством правоохранительных органов. Еще раз отдельно хочу подчеркнуть, что оценки эти сугубо субъективные и спорить и доказывать их истинность я не собираюсь.

С СБУ несколько сложнее. Дело в том, что среди сотрудников СБУ я бы выделил несколько страт, но это также очень субъективно, на основе моих личных наблюдений. Я бы сказал, что сотрудники СБУ делились на тех, кто был приверженцем Запада в широком смысле этого слова и считал противником Россию, тех, кто ориентировался на Россию и считал противником Запад, а также «самостийников» – тех, кто не поддерживал ни тех и не других и считал, что следует работать исключительно на Украину, работая при необходимости и с Западом, и с Россией. Отсюда и проистекало отношение каждого сотрудника к Майдану и перевороту. В целом, количество сотрудников СБУ, поддержавших Майдан и последовавший переворот значительно больше, чем в других правоохранительных органах. Мне, например, известно, что у одного из начальников управлений в центральном аппарате СБУ сын состоял в «Правом секторе» и отец через сына передавал Ярошу информацию, относящуюся к Майдану.

Говоря о Майдане, нельзя упомянуть и об условном Антимайдане и его поражении. Почему я назвал Антимайдан «условным»? Под Антимайданом я подразумеваю не только и не столько известное под этим названием движение, но и спонтанно собиравшиеся группы граждан, в том числе, киевлян, которые не были согласны с происходящим и в меру своих сил пытавшихся противодействовать ползучему перевороту. Сам Антимайдан был организован структурами близкими к Партии регионов, причем так, как регионалы привыкли организовывать подобные акции: по разнарядке, с использованием так называемого административного ресурса, и с выплатой суточных участникам Антимайдана. Выглядело это конечно, не очень красиво – борьба с нацизмом за деньги. Лучше дискредитировать идею было невозможно. Ни о каком идейном сопротивлении Майдану и речь не могла идти, за исключением немногих идейно заряженных людей. Поэтому и неудивительно, что он также быстро сдулся, как его и надували. Но, все-таки, некоторую положительную роль Антимайдан сыграл. Благодаря ему смогли познакомиться идейные противники Майдана из разных регионов страны.

Стихийные противники Майдана не смогли сорганизоваться потому, что не имели организационных структур, лидеров, денег, само движение киевлян в поддержку «Беркута» и ВВ возникло ситуационно и не имело даже каких-то общеизвестных коммуникационных линий. В этой ситуации выходом мог бы стать официальный Антимайдан, однако, многие люди не хотели связываться с Антимайданом потому, что поначалу он ассоциировался с защитой Януковича, которого одни презирали за воровство, другие за сдачу интересов своего избирателя, который голосовал за Януковича, рассчитывая на его обещания более тесного сотрудничества с Россией, а не на «поход в Европу». Ну, и, конечно, слухи о распилах денег, выделенных на Антимайдан не придавали последнему привлекательности. Сам официальный Антимайдан, да и его официальные представители не были настроены на выстраивание структуры по борьбе с нацизмом, привлечение идейных противников Майдана, а был лишь рефлекторным ответом власти на ползучий переворот. Вот этот официоз и казенщина отпугивали многих потенциальных сторонников Антимайдана. Кроме того, присоединению к движению препятствовало недоверие к власти и осознание того, что в случае необходимости власть просто бросит своих сторонников на растерзание майдановцев, как в реальности и случилось, когда власть удрала из Киева не предупредив защищавший ее «Беркут» и внутренние войска и сторонников Антимайдана, располагавшихся в Мариинском парке.