Куклы тоже плачут

позволите, я сделаю пару снимков с вами и детьми и не стану вас больше

задерживать.

– Сына дома нет, а Карина фотографироваться не станет – это я знаю

точно, так что, если хотите, можете сфотографировать дом и меня.

Мальвина кивнула. Для приличия достала из сумки цифровой

фотоаппарат и сделала пару снимков с Джиной. Затем направилась вместе с

ней на первый этаж, щелкнув еще несколько кадров.

Но покинуть семейство Серовых так быстро было не суждено: когда

Мальвина уже стояла в дверях, по дому разнесся страшный крик, исходящий

неизвестно откуда. Джина развернулась к гостье спиной и бросилась в

коридор к одной из спален. В это же мгновение вслед за матерью побежала не

известно откуда взявшаяся Карина.

Не медля ни секунды, Мальвина захлопнула дверь с внутренней

стороны и, помчалась вслед за хозяйками особняка.

Картина, представившаяся взору трем вбежавшим в комнату

женщинам, напоминала сущий кошмар, посреди которого стояла тощая

девица в одних только «бикини» и истошно вопила:

– Помогите! Помогите!

Рядом с девицей валялась безобразная туша, скорчившаяся и зловонная.

Туша содрогалась и извергала из себя темно-зеленое пенное месиво.

Еле удержавшись от тошнотворного порыва, Мальвина взяла себя в

руки и огляделась по сторонам: помимо обнаженной девицы и парня (а это

была, несомненно, особь мужского пола) в комнате находилось еще три

человека. Эти три человека были настолько невменяемы, что даже вопли,

издаваемые девицей, не производили на них никакого впечатления: они

спокойно лежали на диване и синхронно храпели. Видимо, орущая «мадам»

была самой трезвой из всей компании.

Первой из вошедших в комнату опомнилась Карина, и первым шагом,

который она предприняла, стала попытка вывести Джину за дверь. «Вот и

расстановка приоритетов, – заметила Мальвина. – Сначала забота о матери, а

уж потом спасение полумертвого брата…» То, что это был Эдик, брат Карины,

Мальвина поняла, когда Джина зашептала: «Эдик… Эдичка… Мальчик мой»,

и попыталась пробраться к валявшемуся на полу парню… Впрочем, Карина

мать не пропустила, и та громко зарыдала.

Поняв, что кроме нее никто не способен действовать адекватно,

Мальвина набрала номер скорой и продиктовала адрес, посулив «хорошее

вознаграждение» за скорейшее прибытие.

***

66

– А что вы хотели? Такое количество спиртного никому не прибавляло

здоровья, – изрек врач, глядя на присутствующих поверх очков. – Он еще

легко отделался. А то, знаете ли…

Джина с благодарностью смотрела то на Мальвину, вовремя

вызвавшую скорую, то на эскулапа, вернувшего к жизни ее сына.

– Но я бы все-равно посоветовал вам госпитализацию… Капельница

капельницей, но в больнице надежнее…

Джина отрицательно покачала головой, заверяя врача, что сама теперь

присмотрит за Эдиком. Позади нее, как верный страж, стояла Карина, готовая

в каждую секунду отстаивать любое мнение матери.

В итоге доктор отступился от намерения уложить Эдика в больничную

палату: он получил солидное вознаграждение за оперативность, а также

устную благодарность от трех симпатичных женщин и, в итоге, уехал

довольный собой и своей работой.

Как только за медицинскими работниками захлопнулась дверь, Джина

подошла к Мальвине и протянула ей конверт.

– Что это? – удивленно спросила Мальвина.

– Это… небольшое вознаграждение… – промолвила женщина. – Честно

говоря, я не знаю, сколько именно там денег, но, надеюсь, Карина не

пожалела купюр… Я попросила дочь принести вам деньги в качестве

благодарности за вовремя вызванную скорую, а также… В общем, за

молчание.

– За молчание?

– Да. Я понимаю, что вы журналист, а то, что произошло сегодня на

ваших глазах, запросто может стать отличной заметкой в газете… Поэтому…

Джина продолжала что-то говорить, но Мальвина ее не слушала:

первым делом она хотела отказаться от денег, но потом сама себя остановила.

Все-таки, она здесь в качестве журналиста, и вовсе не время и не место

выявлять свое бескорыстие и благочестие, иначе, хозяйка дома может

заподозрить что-то не то.

– Спасибо, – натянула милую улыбку Мальвина, протягивая руку за

конвертом. Затем она заглянула внутрь и пересчитала лежащие в конверте

денег. Там оказалось две тысячи долларов. Сделав довольный вид, Мальвина

кивнула, давая понять, что сумма ее устраивает. – Можете быть уверены,

никто и никогда не узнает того, что происходило сегодня на моих глазах. Во

всяком случае, от меня.

– Тогда до свидания, – вежливо произнесла Джина.

Ничего не оставалось, как покинуть дом.

«Вот вам и воспитанный Эдичка! – думала Мальвина, садясь в машину.

– Теперь-то понятно, кто говорил правду в истории с Ольгой… Хотя, что

толку от этой истории…»

67

Глава 7.

***

С улицы доносились крики, ругань, непонятный треск,

продолжающиеся на протяжении последних сорока минут. Эти последние

сорок минут Алекс пытался уснуть, воткнувшись головой в подушку.

– Как же ты надоел мне! – истошно кричала какая-то женщина

срывающимся голосом. – Десять лет с тобой маемся, десять лет!

«Это вы мне уже надоели, – подумал Алекс, – за полчаса уже все мозги

проели… Страшно подумать, что от меня осталось бы за десять лет…»

Прошло еще двадцать минут, перемирие так и не началось. Зато