Куколка

– Какого хера тогда? – сдвинул брови Вадим.

– Близняшки могут иногда… эксцессы вытворять.

Татьяне стало стыдно за подруг.

– Блин… Извини… Я думал, ты меня окончательно добить решила.

Вадим попытался добродушно улыбнуться, но вышло плохо. Улыбка не лезла на его лицо. Девушка ему ответила тем же.

– Это ты меня извини, – она потупила взгляд в землю. – За вчерашнее.

– Проехали, – легко произнес парень.

Он встал с ней рядом и тоже оперся спиной о стену, продолжая дымить в сторону. Но ветер все равно приносил дым обратно к Татьяне. Молчание длилось секунд двадцать. Потом Вадим усмехнулся и повернул к ней голову. На красивом лице снова сияла торжествующая улыбка.

– То есть ты приревновала? Мои мучения были не зря?

– Что? – снова возмутилась девушка, но улыбка еще оставалась в уголках губ. – Я так не говорила! Я просто испытала… неловкость… за подруг…

– Ясно, – кивнул Вадим, широко улыбаясь. – Я так и хотел сказать. Слова перепутал просто. Как ты чувства.

Татьяна в немом возмущении раскрыла рот, но не смогла быстро сообразить, что ответить, поэтому просто толкнула его рукой в плечо. Парень пошатнулся, но не упал. Зато сигарета выскользнула из пальцев. Но оба продолжали улыбаться.

– Как ты, вообще, додумался принести подсолнухи на репетицию? – спросила она, наблюдая за тем, как парень выбрасывает выпавшую сигарету в урну, стоящую на углу тротуара.

– Ну, на сам спектакль ты бы меня, по-любому, не пригласила. Когда еще у меня была бы возможность подарить тебе цветы?

Он заглянул ей в глаза. Они тоже улыбались. Его добродушие ее успокаивало и заставляло всматриваться все дольше и глубже.

– А почему именно подсолнухи?

– Ну, а что я должен был подарить? Желтые тюльпаны, вестники разлуки?

– А что? Слишком обычно для тебя? – смеялась Татьяна.

– Нет, слишком обычно для тебя.

Вадим встал напротив нее в полуметре, разглядывая лицо. Странно, но она не ощущала неловкости, какую обычно испытывала, когда парни испепеляли ее глазами. Их взгляды ей не нравились. Они не были добрыми или внимательными. Они, наоборот, смотрели, чтобы привлечь внимание к себе, зачастую в таких взглядах читались задние пошлые помыслы или вызов. Вадим смотрел по-другому. Он щепетильно разглядывал каждую ресничку на ее веке, каждую пору на коже, каждую складку на губах, будто стараясь все это запомнить, чтобы потом воспроизвести. Татьяне казалось, что так художники разглядывают натурщиц, красотой которых восхищаются и по образам которых затем создают шедевры. В эти минуты было хорошо. О душу никто не точил когти, все прошлые обиды были стерты и будущее пока не давило своей тяжестью.

Вадим приблизился к ней на один маленький шаг. Татьяна вся встрепенулась и приготовилась к самому страшному. Она уже представила, как он сейчас прижмет ее к стене, упрется руками с обеих сторон так, что ей некуда будет деваться, и против ее воли поцелует. Хотя она не хотела сопротивляться, но подумала, что должна. Так обычно делали девушки в мелодрамах. Но парень остановился, разглядывая ее и улыбаясь. Не весело, а серьезно. По-прежнему искренне и по-доброму. С желанием защищать и заботиться. Руки он положил на бока, ноги поставил в свободной позе примерно на ширине плеч, будто готовился к разминке. Было не похоже, что он собирается на нее накинуться. Татьяну постигло небольшое разочарование.

– Ты все равно собираешься вернуться к подругам?

Это был странный вопрос. И он был некстати.

– Они же мои друзья все-таки, – пожала плечами Татьяна.

– Ты уверена, что друзья ведут себя так?

– У меня других нет, – с грустью ответила девушка и снова опустила взгляд. – И матери у меня другой нет. И не будет.

Она тяжко вздохнула. В этом вздохе выразилась вся скорбь в отношении ее бедственного положения меж двух огней. Неожиданно Вадим притянул Татьяну к себе и обнял. Она услышала притупленный сердечный ритм и на несколько секунд прислушалась к нему, успокаиваясь. Ее сразу обдало теплом его тела и ароматом ментола и хвои. Сначала парень просто ласково поглаживал ее по голове, потом поцеловал в макушку. Затем горячими губами прижался к гладкому лбу, после чмокнул в носик и поднял ее лицо к себе. Наконец, нежно приложил губы к ее губам. Но едва он их коснулся, как раздался громкий звук рингтона. Девушка отпрянула и полезла в сумочку за телефоном. На экране светилась надпись «Мама». Вадим устало закатил глаза.

– Она со спутников за тобой следит, что ли? – сарказм показывал его недовольство таким наглым вмешательством.

Татьяна только улыбнулась, облизав губы. Она ответила на звонок. Вадим поцеловал ее в голову и шепнул, что пошел работать.

– Куколка, как вы проводите время? – спрашивала мать в телефоне таким тоном, будто стягивала маску с лица, которую всегда делала перед сном.

– Хорошо, – бодро ответила Татьяна, вспоминая свой первый, так и не случившийся, поцелуй.

– Ну, ты до самого утра-то не задерживайся. Давай, до трех ночи, а потом на такси домой.

– Да, мам. Я и не собиралась.