Куколка

Однако он не мог отделаться от наполнявшей его душу смеси странной тревоги и желания с легким чувством стыда и угрызения совести. Для успокоения он долго выбирал подходящий для такого случая костюм, причем Филомене досталось за недостаточно хорошо выглаженные воротнички. Наконец он остановился на недавно принесенном от портного костюме каштанового цвета, к которому, но его мнению, очень шел новый галстук. Посмотревшись в зеркало, он отменил строгий приговор, произнесенный им утром над собственной наружностью. «Я кажусь теперь моложе Житрака, – подумал он, – в этом не может быть никакого сомнения. Вот что значит туалет! Вот только шляпа подкачала. Ну, ничего!»

Чтобы занять время, он стал читать газеты, не понимая прочитанного. Его тревога все возрастала. Шаг, который он намеревался сделать, казался ему отвратительным, опасным и смешным.

«А если об этом все узнают? – подумал он. – Это вполне возможно: обе улицы почти в моем квартале.». Уже девять минут шестого… Половина шестого. Что делать? Не остаться ли спокойно дома? Может быть, они не придут… Вчера Тереза была порядочно под хмельком, когда обещала прийти; сегодня, пожалуй, она ничего и не вспомнит… Да и она шутила».

В шесть часов без пяти минут, крайне возмущаясь собственным волнением, Бурдуа надел шляпу и снова бросил взгляд в зеркало. «Эта шляпа имеет просто позорный виду – решил он, – Надо съездить на улицу Ренн за панамой». Он тотчас вышел из дома и направился по улице Монпарнас. Увидев, что часы на вокзале показывают-пять минут седьмого, он испугался, что опоздает, бросившись в первый попавшийся фиакр, он приказал везти его в шляпный магазин, наскоро-выбрал панаму, за которую заплатил восемьдесят франков, и покатил к месту свидания, постоянно подгоняя кучера. Не доезжая до угла, он расплатился с-извозчиком. Его душило волнение; он старался успокоиться, повторяя себе: «Я уверен, что они не придут». Тем не менее, прежде чем повернуть за угол, он остановился посмотреться в зеркале витрины.

В то время как он делал гримасы, стараясь подтянуть щеки, позади него раздался веселый голос:

– Да говорят вам, что вы и так хороши!

Он обернулся: перед ним стояла Зон, а рядом с нею Куколка.

– Наша Куколка… Месье Жюль, друг Луи… Однако пройдемте на улицу Баруайер, – там спокойнее.

Тереза и Куколка пошли вперед, и Бурдуа был рад, что ему не надо немедленно отвечать, – голос положительно не повиновался ему. Только одно и заметил он при этой неожиданной встречи, только одна мысль и была у него в голове: «Как она молода!» Следуя на некотором расстоянии за обеими подругами, он повторял, не сводя взора с тонкой фигуры Куколки:

– Да это совсем ребенок!

Она была на голову ниже Терезы, которая в свою очередь не отличалась высоким ростом. Темные, вьющиеся на висках и на затылке волосы, к которым была кокетливо пришпилена шляпа из мягкой соломки, и крошечные руки и ноги вполне оправдывали данное молодой девушке прозвище и придавали ей детский вид, не гармонировавший однако с пышно развитой фигурой, сильно стянутой в талии.

«Она очень красива!» – думал Бурдуа, понемногу приходя в себя.

Стремление глядеть на Куколку взяло верх над его обычной застенчивостью, и он почувствовал себя счастливым, когда подруги остановились, и он опять увидел пре-лестное круглое личико, цвета румяного персика, с острым подбородком, маленький, красиво очерченный рот с забавным выражением, низкий лоб, неопределенной формы носик и огромные необыкновенно синие глаза. Все еще не в состоянии вымолвить ни слова, Бурдуа с наивным восхищением глядел на улыбающуюся девушку.

Тереза громко расхохоталась.

– Если малютка вам не нравится, – сказала она, – мы можем уйти.

Бывший контролер также рассмеялся, и лед был сломан. Не сводя глаз с Куколки, Бурдуа начал расспрашивать Терезу о своем приятеле; ее двусмысленные ответы немного конфузили его, но, по-видимому, нисколько не смущали ее подруги, которая почти не принимала участия в разговоре, но дружески улыбалась каждый раз, когда ее взоры встречались с глазами Бурдуа.

– Да поговорите же между собой! – воскликнула, наконец, Тереза. – Вы все только меня заставляете болтать. Вчера-то как вы были красноречивы, месье Жюль! А наша малютка даже утомляет нас своей болтовней. Не правда ли, Куколка?

– Так сразу нельзя, когда люди видятся в первый раз, – с милой улыбкой ответила Куколка. – Не так ли, месье?

– Разумеется, мадемуазель, – краснея подтвердил Бурдуа.

– Ну, я вижу что мне надо спрашивать и отвечать за вас обоих, – решила Тереза. – Вы ей нравитесь, – обратилась она к Бурдуа, – иначе она уже давно убежала бы; но не можем же мы все время стоять на улице; меня к тому же ждет Луи; он поручил мне сказать вам, что, если вы хотите, мы могли бы сегодня пообедать вчетвером.

Бурдуа и Куколка обменялись взглядом, значение которого не укрылось от Терезы.

– Это вас не устраивает, мои милые? – продолжала она. – Вы предпочли бы отобедать вдвоем?

– Только не сегодня, если месье Бурдуа согласен, – возразила Куколка. – Я ничего не сказала дома.

– А завтра вы свободны? – решился спросить Бурдуа.