Куколка

Получив удовлетворительный ответ на особенно волновавший и заводивший его вопрос, приправленный очередной похвалой в его адрес, сопровождавшейся таким выразительным, многообещающим, как ему показалось, взглядом, Влад взыграл духом, весь затрепетал и, не без оснований полагая, что дело в шляпе, что он почти у цели и нужно сделать лишь последний шаг, чтобы достигнуть её, шумно выдохнул и, то ослабляя хватку, то снова сжимая руль вспотевшими, слегка онемелыми пальцами, проговорил взволнованным, чуть хрипловатым голосом:

– Я уже упоминал, что мы с приятелем ехали отдохнуть в одно тихое местечко… Тут, недалеко… Там озерцо есть небольшое…

– А, ну да, знаю я это место, – перебила его Лиза, качнув головой. – Бывала там… Да, там очень миленько.

– Значит, двигаем туда? Ты не против? – Влад воззрился в зеркальце, в котором маячило чудесное, как мираж, отражение, с таким напряжённым ожиданием, словно от ответа пассажирки зависела его жизнь.

И та, вероятно поняв это, не отказала себе в удовольствии немного помучить его, не торопясь с ответом и будто в раздумье отведя взгляд в сторону. Но не выдержала долго и, снова обратив взор на замершего в нетерпении водителя, согласно опустила ресницы.

– Ну, давай, поехали.

Глаза Влада вспыхнули радостью и торжеством, на губах заиграла сладострастная улыбка. Он выпрямился, расправил плечи и, надавив на газ, громко возгласил:

– Ну так вперёд! Мигом домчимся.

В этот момент Денис, как и прежде, слегка ошалелый от всего происходившего и чувствовавший себя не слишком уютно на этом чужом для него празднике жизни, случайно полуобернулся в сторону девушки и бросил на неё мимолётный взгляд. И поразился, заметив странное, угрюмое выражение её лица, так не вязавшееся с её кукольной, няшной внешностью, кривую ухмылку, исказившую её губы, и тяжёлый, мрачный взор, устремлённый ею на окрылённого свалившимся на него счастьем, уже ничего не видевшего и не слышавшего Влада, весело насвистывавшего что-то и всё быстрее гнавшего машину туда, где должно было осуществиться его самое заветное желание.

Взгляд Дениса не остался не замеченным ею. И мгновенно с её лицом произошла обратная метаморфоза: его озарила светлая, лучистая улыбка, в глазах заискрились мягкие, ласковые огоньки, нежные алые губки расцвели и сложились бантиком. И Денис был изумлён этим молниеносным преображением не меньше, чем хмурой, отталкивающей миной, омрачившей только что её черты. Эта девочка владела своим лицом не хуже профессиональной актрисы. Только что означают эти превращения? Почему вдруг ни с того ни с сего так резко изменилось выражение её лица? Что это, просто крутой перепад настроения, или же за этим стоит что-то другое, более глубокое и серьёзное?

Пытаясь понять это, он вновь, на этот раз дольше и пристальнее, взглянул на неё. Но не заметил больше ничего интересного. Она не смотрела ни на него, ни на Влада, с равнодушным, рассеянным видом уткнувшись в свой телефон и быстрыми, почти неуловимыми движениями ловких тонких пальцев с ярко-красным маникюром набирая какой-то текст.

Денис ещё несколько мгновений поколол её насторожённым, подозрительным взглядом, но, так ничего и не высмотрев, отвернулся от неё и задумчиво уставился за окно. В отличие от напарника, пребывавшего в великолепном, даже несколько взвинченном расположении духа и волнующем предвкушении грядущих радостей, в неизбежности и близости которых после общения с разбитной пассажиркой он не сомневался, настроение Дениса, и до того не слишком приподнятое и радужное, испортилось окончательно. Он не понимал, куда и зачем они едут. Вернее, понимал, очень даже понимал, куда и с какой целью направляются Влад и подобранная им в буквальном смысле на дороге развязная девица, очень быстро нашедшие общий язык и узревшие друг в друге родственные души. Но ему-то что делать в их компании? Какая роль ожидает его в том, что, очевидно, должно было вскоре произойти на лоне природе, на берегу лесного озера, куда так нетерпеливо стремился Влад? В этом случае, как известно, третий лишний. Но, с другой стороны, и деваться ему некуда. Не идти же домой пешком – они отъехали от города уже слишком далеко. Так что волей-неволей придётся пройти этот путь – весёлый и захватывающий для одних, унылый и безрадостный для него – до конца.

V