Куколка для Немезиды

Ким Онуфриевич Початых сосредоточенно слушал своего заместителя и мечтал об окрошке. Мысль о холодном летнем супе появилась сразу, как только Початых понял, что доклад заместителя будет пустым набором общих фраз. Мечта же почему-то оказалась оформлена в стиле иллюстрации книжки «О вкусной и здоровой пище». Большая белая эмалированная миска, полная мелко порезанных яиц, зеленого лука, редиски, картошки… А квас должен быть бочковой, тот, который они пили в перерывах между лекциями. Бочка стояла на углу Садово-Спасской и маленького переулка, название которого он вспомнить не мог, – одним словом, в пяти минутах быстрого бега от кафедры истории. Интересно, из чего тогда делали квас и можно ли его делать теперь? Чтобы не было этого неприятного вкуса, словно соды добавили…

– Таким образом, по нашим данным, к началу следующего года мы сможем обеспечить прирост…

Сквозь «окрошечные» мечты доносился бас заместителя. «Зря он так… ни одного конкретного факта, ни одной цифры. Вот, например, по области. Я ведь вчера внимательно все материалы просмотрел, а он ни одной цифры не упомянул… А там ситуация совсем непростая. Боится, видимо, и правильно. Хотя разумней было бы не бояться, а съездить туда недели на три, на месте самому разобраться».

Ким Онуфриевич, сидевший во главе огромного овального стола, в котором отражались напряженные бюсты его сотрудников, выпрямился в кресле и обвел всех веселым взглядом. Собравшиеся поежились, опустили глаза в свои блокноты, а заместитель скатился в нечленораздельный бубнеж. Початых сделал знак:

– Простите, что перебиваю, но хотелось бы услышать самую свежую информацию по области.

Заместитель покраснел и зашуршал бумагами.

– Понятно, – Початых повеселел еще больше. Теперь он уже почти широко улыбался. Отчего присутствующие попытались слиться с интерьером.

– Не позднее чем завтра жду с полными и подробными отчетами по тем вопросам, по которым вам сегодня отчитаться не удалось. Надеюсь, всем все понятно?

Робкий шелест пролетел по огромной комнате.

– И, надеюсь, понятно, что мне недостаточно общих гладких выражений. Мне нужно знать, что вы собираетесь делать! Как планируете выправлять ситуацию. А вам для этого надо располагать фактами, знать, что на самом деле там происходит. Я вчера, видимо, вместо вас изучал материалы? Наверное, вы думаете, что вместо вас и полечу туда я?

Заместитель энергично замотал головой. Смотреть на это было совсем неловко.

«Неужели лучше вот ТАК себя чувствовать, чем нормально работать?» – вопрос, который занимал Кима уже давно, опять, как заноза, напомнил о себе.

Поздно вечером, сидя в своем кабинете и составляя план на завтрашний день, Початых опять подумал об окрошке. Можно, конечно, сейчас попросить, и все организуют. Но…

Союз «но» для чиновника большого ранга Кима Онуфриевича Початых давно стал основной частью речи. Да и, собственно, всей жизни. Хотелось бы, как раньше, сходить на собачью площадку, позаниматься с Миком, огромным мохнатым ньюфаундлендом. С мужиками поговорить, байки всякие кинологические потравить… Но… Хотелось в кино с дочкой и сыном сходить. Они о каком-то новом боевике толкуют. Как раньше его родители ходили с ним. В ближайший кинотеатр. И как он гордился, что отец и мать смотрят с ним детские фильмы. И опять – но… Государственная служба – это жизнь с союзом «но»… Сегодня очень хотелось наорать на заместителя. Здоровый, молодой мужик. В его распоряжении огромный штат, бесчисленное количество сотрудников, а он даже не считает нужным вылететь на место и лично ознакомиться с проблемой. Этого человека надо просто уволить. За несоответствие. И опять «но»… Поступки должны быть взвешены и не приводить к необратимым последствиям. «Ты не ЖЭКом руководишь, ты – почти министр. В ЖЭКе сантехник уволится – уже проблема, а что в твоем ведомстве будет, если ты начнешь всех, кто ленится, увольнять? С людьми надо работать, а это значит, их надо учить делать дела вовремя и правильно. Самое сложное – исправлять не ломая. А мы этому не обучены, к сожалению», – так однажды сказал Киму друг его отца, бывший посол, глубокий старик с ясной головой и потрясающими воспоминаниями. Он прав. Ким это уже давно понял. Но как сделать так, чтобы окружение понимало тоже. Что в жизни легко все разрушить, тяжело выстроить. Что очень легко осуждать и ловить на ошибках…

Початых стоял у окна – внизу замер вечерний город, расчерченный сверкающими огнями. Домой не хотелось. Хотелось еще посидеть, подумать. Но…