Куколка последней надежды

Вольф скрипнул зубами, но решил не отвечать. Вместо этого он прошел в указанном направлении и остановился, разглядывая лежащего на обочине бродягу. Гаррет и двое патрульных держались в шаге за спиной фэбээровца, массивная фигура Саны только-только покинула минивэн.

— Тело двигали, — заметил Балдер.

— Разумеется, — ехидно согласился полицейский. — Мы тоже считаем, что его убили в другом месте.

— Тело двигали после того, как привезли сюда, — уточнил фэбээровец. — Я думаю, оно лежало вон там, за канавой.

— Я тоже не верю, что злоумышленники осмелились бросить труп прямо на обочине, — вставила Галли, преодолевшая расстояние от машины с необычайной для себя ретивостью. — Скорее они действительно бросили тело за канаву. Так безопаснее.

За канавой начиналась юрисдикция местных властей, и с гибелью бродяги пришлось бы разбираться нахальному лейтенанту. Балдер не сомневался, что полицейские специально перетащили тело ближе к трассе, чтобы досадить федералам, но доказать это он был не в силах.

— Я склонен согласиться с вами, — с прежней ехидцей в голосе произнес Гаррет. — Возможно, тело действительно двигали… — Он помолчал и громко закончил: — И если ваше расследование сумеет установить, кто это сделал, мы будем просто восхищены.

Полицейские громко и обидно захохотали. Разговор был закончен. Местные власти не собирались заниматься мертвым бродягой, и Балдер, процедив сквозь зубы короткое ругательство, присел на корточки возле трупа. Галли, после короткого размышления, присоединилась к нему.

— Если Гинзбург и дальше будет лизать задницу мэру, полицейские начнут подбрасывать трупы в нашу штаб-квартиру.

— Гинзбург здесь ни при чем, — поморщился Вольф. — Копы никогда не упустят возможности нам насолить.

— Обычно они держат себя в рамках, а Гинзбург просто белая задница. — Сана шумно выдохнула. — Я его ненавижу.

Балдер вытащил из кармана диктофон и включил запись.

— Пятое сентября, четверг, один час сорок семь минут, полиция обнаружила труп мужчины, афроамериканца, судя по одежде — бродяги, смерть наступила в результате… — Вольф замолчал. — Сана, смотри, как интересно.

— Что там может быть интересного? — недовольно осведомилась Галли. Она уже поднялась на ноги и не горела желанием вновь совершать физическое упражнение, присаживаясь рядом с напарником на корточки.

— Это важно. Посмотри.

— Куда? — Сана тяжело опустилась рядом. Балдер вытащил фонарик и посветил на шею бродяги.

— Его убили выстрелом из крупнокалиберного пистолета. Скорее всего, «магнум», смотри, какое входное отверстие.

— И что тут странного?

— Бродяга, убитый из «магнума» 44-го калибра?

— Не морочь мне голову, Вольф, этот бедолага мог просто попасться под горячую руку драгдилеру. Или увидеть чего-нибудь неположенное.

— Мог, — согласился Балдер, продолжая осматривать рану. — Ему выстрелили в шею, прямо в яремную вену… Должно быть много крови.

— Должно.

— А его одежда чистая. Крови нет. — Маленький луч фонарика продолжил свое путешествие по телу убитого. — И вокруг раны крови нет.

— Мы ведь не знаем, где его убили и как. — Галли шумно выдохнула и поднялась на ноги. — Возможно, получив рану, он упал… Как-нибудь так упал, что кровь вытекла… Куда-нибудь вытекла и не испачкала его одежду.

— А потом убийцы обработали рану, — пробубнил Вольф. — Из этических соображений.

— На что ты намекаешь?

Балдер тоже поднялся на ноги, выключил фонарик, подумал и выключил диктофон.

— Недавно я читал старые полицейские отчеты и наткнулся на несколько похожих случаев. В разных районах города находили трупы бродяг, убитых выстрелом в шею. Причем так же, как этот. — Вольф указал на тело. — Пуля в яремную вену. В одном из отчетов полицейский указал, что не было никаких следов крови. Можно предположить, что в остальных случаях было то же самое, просто копы, которые проводили осмотр, не сочли нужным упомянуть об этом.

— Вольф, — Сана распечатала и жадно надкусила шоколадный батончик. — Часто находят такие трупы?

— Нет, — поколебавшись, ответил Балдер. — Очень редко. Я думаю, тела прячут, а те, что попадаются нам, — случайность.

— Вот ты и ответил на свой вопрос. — Галли потребовалось всего два укуса, чтобы справиться с шоколадкой, но прожевать ее она не успела, а потому поучала напарника с набитым ртом. — Что может быть естественней иногда обнаруживаемых трупов бродяг? Да еще черных? Эти белые задницы Гинзбург и мэр и пальцем не пошевелят, чтобы выяснить, в чем тут дело, и почему какие-то другие белые задницы стреляют бездомным, брошенным нашим проклятым расистским обществом афроамериканцам в шею из мощных пушек. Если ты вякнешь хоть слово, на тебя повесят все эти трупы и потребуют расследовать. Ты справишься?

— Не знаю.

— А я знаю. — Сана прожевала батончик, и ее речь стала более внятной. — Я знаю, что сейчас два часа ночи, что эта задница Гинзбург спит в своей постели и радуется, что я нахожусь здесь, на этом проклятом шоссе, и я хочу поскорее запихнуть этого бродягу в мешок и отправиться домой. Это я знаю.

Вольф посмотрел на подъехавшую труповозку и молча пожал плечами.

* * *