Куколки

- Господь милостив, - говорил он с некоторым сожалением. - Он дает нам еще один шанс. Будем надеяться, грешники ступят на путь истинный, не то через год будет еще хуже. Да и нынешний год пока не кончился, все еще может испортиться!

Однако ничего плохого не происходило. Урожаи на полях соответствовали Норме, да и овощи по размерам не превышали допустимых пределов. Похоже было, что и погода установилась хорошая. Инспектор почти безвылазно сидел у себя в кабинете, так как делать ему было нечего. К нему даже начали прилично относиться жители округи.

Как и остальные, мы настроились на спокойное трудовое лето. Возможно, все и обошлось бы - если бы не Петра.

Прекрасным ранним утром в июне она выкинула сразу две штучки, зная, что этого делать нельзя. Во-первых, влекомая жаждой приключений, в одиночку отправилась погулять на своем пони. Во-вторых, отъехав от наших полей, она не остановилась, а углубилась в лес.

Я уже упоминал, что лес вокруг Вакнука довольно безопасен, однако полагаться на это не стоит. Дикие кошки чаще всего убегают, нападают они редко. Но все же никто не ходил в лес без оружия - мало ли какие крупные звери, могут пробраться к нам из Окраин!

Зов Петры прозвучал у меня в голове так же внезапно и так же оглушающе, как и в первый раз. На сей раз в нем не звучала такая ужасная паника, и все же человеку, мысленно принявшему такой вопль, - становилось не "по себе. Кроме того, у девочки начисто отсутствовал контроль. Она прямо-таки волнами испускала ощущение ужаса, которое заглушало все вокруг.

Я хотел дозваться остальных, чтобы они не мчались на зов, но меня не слышала даже Розалинда. Трудно описать подобное заглушение. Словно пытаешься перекричать жуткий шум и одновременно разглядеть, что-нибудь в густейшем тумане. Хуже всего, абсолютно неясна была причина страха Петры - бессловесный вопль протеста. Чисто рефлекторное действие, не мысли, не. контроль. Сомневаюсь даже, чтобы она сама знала, что творит. Инстинкт... Я лишь понял, что ей плохо и что она далеко...

Выскочив из кухни, я подбежал к дому, схватил ружье, всегда висевшее у двери, взведенное и заряженное на случай необходимости. Через пару минут, оседлав коня, я уже несся по направлению к Западному лесу.

Если бы Петра хоть на секунду перестала так "вопить", мы бы связались друг с другом и последствия ее выходки не были бы столь серьезны. Но она продолжала посылать сигналы боли и тревоги, напрочь отделяя нас друг от друга, так что оставалось лишь как можно быстрее мчаться к ней..

Дорога была не слишком хорошей, в одном месте я даже свалился с коня и потерял несколько минут, ловя его. Наконец я добрался до места, но Петру не увидел. Сначала я увидел ее пони. Он лежал на полянке с разодранным горлом, а на нем сидело невиданное мной прежде чудовище, жадно урча и пожирая громадные куски мяса.

Я стал снимать ружье, и движение, видно, привлекло его внимание. Зверь повернул голову, посмотрел на меня и собрался для прыжка. Я поднял ружье, но тут в воздухе свистнула стрела и вонзилась ему прямо в. горло. Зверь взвился в воздух и рухнул, все еще глядя на меня желтыми глазами. Мой конь от испуга встал на дыбы, так что ружье мое выпалило в воздух. Еще две стрелы вонзились в чудовище, и оно застыло на земле, мертвое.

Справа от меня на поляну выехала Розалинда, держа в руках лук. С другой стороны появился Майкл, держа стрелу наготове. Мы все еще не могли общаться. Петра заглушала нас всех.

- Где она? - спросила вслух Розалинда.

Мы осмотрелись и наконец заметили небольшую фигурку, висевшую метрах в четырех от земли на молодом деревце. Розалинда подъехала к дереву и сказала малышке, что уже можно слезть. Петра продолжала висеть там, в развилке, казалось, она не в состояний двинуться. Я спрыгнул с коня, вскарабкался на дерево и снял ее, а Розалинда усадила ее к себе и попыталась утешить. Но Петра поглядела на своего милого пони, и ее "вой" лишь усилился.

- Нужно прекратить это, - сказал я, - она же всех сюда созовет.

Майкл, убедившись в том, что зверь мертв, присоединился к нам и с беспокойством смотрел на Петру.

- Она и понятия не имеет, что творит. Просто вопит от ужаса - внутри, в душе. Уж лучше бы орала вслух! Давайте-ка отведем ее в сторону, так, чтобы она перестала глядеть на пони.

Мы отошли за кусты. Майкл попытался спокойно поговорить с Петрой, но девочка, казалось, не слышала его, и горе ее ничуть не утихало.

- А не попробовать ли нам всем вместе передать ей какой-нибудь образ? предложил я. - Утешение-сочувствие-облегчение. Готовы?

Мы пытались - секунд пятнадцать. Никакого успеха. Мы беспомощно смотрели на нее. Правда, небольшое изменение наступило: ужас исчез, хотя горе и непонимание все еще заглушали наши мысли. Петра заплакала. Розалинда обняла ее, прижала к себе.

- Что ж, пусть ее, авось полегчает, - сказал Майкл.

Пока мы ждали, чтобы она успокоилась, случилось то, чего я и опасался. Из-за деревьев верхом на лошади показалась Рейчел, а с другой стороны появился юноша, которого я раньше не видел. Конечно, Марк.